— Так.
— Тогда ничем. Я все сама улажу. У пана есть, где спрятаться?
— Есть.
— Хорошо. Я сейчас пойду к нему. Живица с ним?
— С ним.
Идет в другую комнату, начинает одеваться. Через минуту возвращается.
— Пан может идти. Я пана не задерживаю.
— До свидания.
— До свидания.
Выхожу. Долго блуждаю по улицам. Воротник куртки поднял, никто меня не узнает.
Смотрю вверх. Месяц усмехается насмешливо.
Изредка встречаю прохожих. Иду и иду по улицам. Холодно. Задувает льдисто с запада. Выжимает из глаз слезы.
Иду к Гинте. Нужно хоть что-то сделать. Упиться, что ли?
В салоне знакомых нет. Под потолком светит укрытая абажуром керосиновая лампа. Ее не хватает на большую комнату. Стол посередине — пустой. За боковым столиком вижу четверых «повстанцев».
Зову Гинту.
— Давно пана Владислава я не видела, — сообщает жидовка.
— И что с того?
— Да ничего. Чего пан хочет?
— Склянку сивухи, огурцы и колбасу.
Пью один. «Повстанцы» на меня внимания не обращают. Не знаю, зачем тороплюсь напиться. Все равно идти мне некуда. Все я потерял.