Робинзоны космоса

Подъем до водопада прошел без сучка без задоринки. Течение было довольно-таки быстрым, но рукам умбуру, и уж тем более Тераи, хватало силы. На обоих, не слишком высоких берегах реки росли многочисленные деревья и высокие травы. Лианы грациозными завесами свешивались до самой воды. Мало-помалу южный ветер донес до них рокот водопада, падавшего с утеса, который тянулся, на сколько хватало глаз, в обе стороны – сбросовый уступ, решил геолог. Широкую белую пелену воды делила прямо посередине черная скала, где росло одинокое деревцо, и в дымке водопада искрилась разноцветная радуга.

«Чудесное место для туристов! – подумал Тераи. – Будем надеяться, что они сюда никогда не доберутся!»

Они высадились на правый берег и, взяв с собой пироги, принялись подниматься по тропе – она была в более или менее нормальном состоянии, – чтобы выйти к реке чуть выше по ее течению. Там, на приличном расстоянии от пропасти, они продолжили плыть к верховью.

Плавание продлилось еще несколько часов, и вечером они разбили лагерь неподалеку от устья небольшого притока Тиланики – Бокти. Даже здесь, в месте слияния рек, это был всего лишь ручей, пусть и не самый узкий, – вскоре, правда, он превращался в настоящий поток, спускавшийся по склонам Тобо. Наутро они пешим ходом двинулись вдоль его берегов, пробивая себя дорогу сквозь заросли – у Тераи был мачете, а его спутники взяли с собой сабли из крепкого дерева гау, – и примерно через час вышли к водопадам. Когда-то в древности поток лавы перегородил небольшую долину, и тут образовалось довольно-таки большое озеро. Тераи заметил, что регрессивная эрозия водопада значительно истончила запруду.

– Вскоре ее прорвет, – сказал он Кильно, – и я бы не позавидовал тем, кто окажется в этот момент на Тиланике. Правда, деревне, на мой взгляд, ничто не угрожает, так как она находится выше уровня самых высоких паводков, и Тиланика разольется не у Хана, а гораздо дальше. Но повторю: тем, кто окажется на самой реке, придется несладко!

Сбор плодов укебе оказался относительно легким делом. Само по себе дерево было довольно высоким, но ветви начинались всего в нескольких футах от земли, образуя естественную лестницу, что шла до самой верхушки. Мешки быстро наполнились твердыми на ощупь желтыми фруктами.

– И вы намазываете это на мясо? – спросил Тераи. – Или используете только сок?

– Они созреют и станут мягкими, – ответил Кильно. – Нет, не ешь! – добавил он, увидев, что Тераи поднес один из укебе ко рту. – Когда они незрелые, в них есть яд!

Обратный путь до устья Бокти также прошел гладко. Тем не менее Тераи всю дорогу было немного не по себе. Все вокруг выглядело слишком тихим. Оромы, ситары, туэки – все молчали. Казалось, сам воздух вдруг сделался тяжелым и спокойным.

– Скажи-ка, Кильно, здесь часто трясется земля?

– Трясется земля? Что ты имеешь в виду?

– Я понял, – вмешался в их разговор Хорон. – Мой дед рассказывал, как во времена его молодости, когда он жил в Хуту, примерно в двадцати днях пути вверх по течению от Богады, земля вдруг задрожала, и храм обрушился прямо на жрецов. Тогда они совершили подношение богам, и все снова стало как прежде. Но почему ты спрашиваешь?

– На моей родине, которая там, далеко за звездами, некоторые уверяют, будто животные предчувствуют, что земля скоро затрясется: тогда они умолкают и разбегаются кто куда. Другие полагают, что это всего лишь суеверие. В любом случае одно несомненно: кругом стоит зловещая тишина. Вы не находите?

– Действительно. Но такое иногда бывает. Ладно, грузим все в лодки и отплываем.

Катастрофа случилась, когда они уже приближались к Хану и река бежала между крутыми берегами. Тераи, который в этот момент отдыхал, внезапно заметил, как деревья, спокойно стоявшие еще мгновение назад, вдруг скрутило, будто неистовым ветром, с вершины утеса в воду полетели обломки скальной породы, от падения образовались волны, сотрясавшие пироги.

– Гребите к берегу! Скорее, или нам конец! Земля задрожала, и запруду, вероятно, уже прорвало!

Кильно пожал плечами:

– И где ты хочешь подойти к берегу? Может, у тебя есть когти, как у н’губу или твоего льва, чтобы вскарабкаться на эту стену?

– Весло! Дай мне весло! Скорее!

Пиро́ги уже буквально летели по реке. Через несколько минут Хорон заявил: