– Наше заведение вас, вероятно, шокирует?
– Нет. Это необходимое зло или, скорее, неизбежное на пограничных планетах. Когда-то и у нас, на Земле, было нечто подобное.
Губы мужчины растянулись в тонкой улыбке.
– Когда-то? А вы не очень-то хорошо осведомлены для журналистки.
– О, мне прекрасно известно, что в беднейших кварталах наших городов… да и не только в них… Но во все эти игры со стрельбой там уже давно не играют.
– А почему вы решили, что в них играют у нас? Мои парни в мгновение ока обезоружат тех, кому вздумается развлекаться здесь слишком шумно!
– Я просто думала…
– О, возможно, в других местах… В «Желтой собаке». Или в «Черной лошади», или куда еще захаживает Лапрад… Но только не здесь. Здесь вы ничем не рискуете… Я отойду, если позволите. Похоже, у столов что-то происходит. Разумеется, ваш бокал – за счет заведения!
Тераи только что выкрикнул громовым голосом:
– Осторожно, Мак, он мухлюет!
В зале воцарилась мертвая тишина. Небрежно прислонившись к колонне, Тераи указывал трубкой на крупье, стоявшего за столом, где играли в тридун. Трое вышибал отделились от стены и медленно подошли к великану. Мак, щуплый молодой человек, швырнул карты на стол:
– Сукин сын! Неудивительно, что я проигрываю каждый раз, когда поднимаю ставку до максимума!
Пнув ногой стул, он отступил на пару шагов и поднес руку к поясу. Один из вышибал выстрелил, и движение его было столь быстрым, что осталось почти незамеченным. Грязно выругавшись, Мак схватился за пробитое запястье. Все замерли, выжидая. Тераи неторопливо поднес трубку ко рту.
– Сам виноват, Мак, не стоило так возбуждаться, – спокойно произнес он в тишине.
В следующую секунду его уже не было на прежнем месте. Оттолкнувшись от колонны, он внезапно запрыгнул на стол, выхватив в двойном фуэте оба револьвера. Два выстрела слились в один, вышибала даже не успел поднять дуло своей пушки и повалился на пол с продырявленным лбом. Разбив ударом сапога лицо крупье, Тераи снова выстрелил, а затем соскочил со стола:
– Давайте, парни! Расфигачим к чертям этот шалман!
На мгновение остолбенев, изыскатели испустили вопль дикой радости и принялись выхватывать револьверы и раскалывать стулья о головы прибежавших на шум служащих. Один из них уже размахивал факелом из подожженной газеты, остальные методично разбивали бутылки со спиртным и поливали им стены и барную стойку. С десяток мертвенно-бледных девиц, столпившихся на верхних ступенях лестницы, которая вела в комнаты отдыха, орали как резаные.
– Та-та-та-та-та!
Где-то в глубине зала затрещал пистолет-автомат, но тут же умолк – после сухого щелчка фульгуратора. Тераи казался неуязвимым. Пустив в ход всю свою чудовищную силу, он везде обрушивал кулаки на черепа, вырубал тех, кто спешил на помощь, вбегая в дверь. В какой-то миг, распрямившись во весь рост, он швырнул поверх голов человека, и тот с мягким шлепком обрушился на плиточный пол в паре шагов от Стеллы. Ошеломленная, она смотрела на беднягу, не видя крови, которая уже начала лужицей разливаться под телом. Тераи заметил это.
– Какого дьявола вы все еще стоите там? – прокричал он, перестав на секунду утюжить лицо, что выглядывало из-под его левой подмышки. – Спрячьтесь где-нибудь, черт возьми, и не высовывайтесь!