Робинзоны космоса

22
18
20
22
24
26
28
30

Внезапно придя в себя, Стелла вспомнила про все те пули, что свистели над ее головой, пока она пребывала в трансе, и вцепилась в край стола, чтобы подлезть под него. Но не успела. Две могучие руки схватили ее сзади, и голос Джонатана Гейла прокричал:

– Ваша цыпочка у меня, Тераи! Прекратите, или я перережу ей глотку!

Отбросив от себя то, что еще пару минут назад было человеком, великан прокричал:

– Прекратите, все вы! Довольно!

Повисла зловещая тишина. Несколько раненых с трудом попытались подняться на ноги посреди трупов.

– Прикройте спину. А ты, Джонатан, отпусти девушку. Я не собирался тебя убивать, хотел всего лишь объяснить, что простаков не обирают безнаказанно посредством нечестных игр. Но если ты настаиваешь, я могу и передумать.

Он медленно, шаг за шагом, приближался.

– Уж лучше бы тебе остановиться, Лапрад!

Острие ножа вошло Стелле в плоть, и девушка вскрикнула.

– Даю тебе двадцать секунд, Джонатан. Двадцать секунд! Если убьешь ее, заниматься тобой буду уже не я. Я спущу на тебя Лео. Ты ведь знаком с Лео, не так ли? Он любит позабавиться, старина Лео! Один… два… три…

– Ты блефуешь, Тераи! Ты ничего не сделаешь, пока я ее держу, а я не намерен ее отпускать. Давайте-ка, парни, разоружите эту шайку! И погасите свет!

– Десять… одиннадцать… двенадцать…

До смерти напуганная Стелла тоже считала секунды. Не сомневаясь, что ни один ни другой не отступят, что Джонатан без малейших колебаний перережет ей горло, она отчаянно пыталась вспомнить захват, которому ее научил Матсумото, товарищ по университету.

– Семнадцать… восемнадцать…

Великан продвинулся еще на шаг. Стелла почувствовала, как напряглась державшая ее рука.

– Девятнадцать… Ты ведь знаешь Лео… Неужели ты настолько уверен в себе, что…

Она как могла наклонила голову и яростно впилась зубами в волосатую руку, что держала нож у ее горла. Тераи боком отскочил к стене, вернулся, словно мячик, пролетел, как ей показалось, мимо Джонатана и рухнул на столик, не выдержавший его веса. Стелла услышала позади себя ужасный звук ломающихся костей и в следующую секунду упала на один из немногих уцелевших стульев. Джонатан лежал на полу, голова его была странно вывернута. Тераи уже поднимался на ноги.

– Поль, взгляни-ка, не осталось ли там целой бутылки, да чего-нибудь покрепче! Ей нужно выпить! А вы, парни, заканчивайте начатое! Вам, лярвы, даю пять минут на то, чтобы утащить кто что пожелает. По истечении этого времени мы все здесь сожжем, кто не успеет – пеняйте на себя. Людвиг, позвони пожарным, пусть подъедут – вдруг огонь перекинется на соседние дома… А, ну вот! Возьмите, выпейте! Коньяк две тысячи сто восемьдесят четвертого года! Из запасов хозяина заведения. Жаль, сгорит со всем остальным, но время уже поджимает. Давайте скорее! Уносите раненых! Да, и тех тоже, они немногого стоят, но все же это не повод поджаривать их заживо!

– Этот… мерзавец мог меня убить!

– Да нет! Ему бы не хватило смелости перерезать горло женщине. Я и сам не знаю, способен ли на такое, пока что не пробовал. Пойдемте!