— В этих краях трудно найти человека, который его не знает!
Нужно сказать, что я и сам во время путешествия уделял много внимания кипчакскому. У нас в Египте это был язык власти — на нём говорили султан, эмиры, придворные. Поэтому он был в ходу. Мой дед его тоже знал — торговые дела того требовали. А вот я не проявлял к нему ни малейшего интереса. Избрав своей стезёй учение и науку, я выучил греческий и персидский, еврейский и сирийский. Даже латынь немного. Наречие солдат и вельмож меня не заинтересовало. Теперь за время путешествия понемногу навёрстывал упущенное. Особенно дело пошло после Константинополя. Я старался даже говорить с Мисаилом по-кипчакски. Язык был непривычным, но красивым.
— Нужно купить в Тане невольницу-татарку, — посмеивался Мисаил, — Она тебя куда быстрее научит.
Ветерок с берега доносил запах весенней свежести и цветущих деревьев. Вскоре к кораблю подплыли рыбаки, предлагавшие свой улов — огромных диковинных рыб с острыми носами и зубатыми хребтами, похожими на пилы. Наши бывалые попутчики сразу оживились и собрались устроить совместную трапезу, в благодарность за жареных фазанов.
— Рыба, одно из благоденствий этого края, — улыбаясь, поведал патриарший посланец, — До наших рынков она добирается только солёной и вяленой. Разве это может сравниться со вкусом только пойманной?
Рыбы тяжело били колючими хвостами по палубе.
— Из них добывают черную икру, по виду напоминающую мелких жемчуг, необыкновенного вкуса. — добавил один из купцов.
В их поведении сразу показалась перемена. Все повеселели, расслабились. Словно цветочный аромат с Матреги наполнил их своей свежестью. Оказалось тому была причина.
— Конец сухоядению, — пояснил один из спутников, — Теперь наш путь будет пролегать через края, где всегда в изобилии свежая рыба и мясо. По ценам, которые на константинопольском базаре показались бы совсем смешными.
Радовались не только наполнению утробы. Рыжий монах, слышавший эти слова, без тени улыбки продолжил:
— Дальше уже пойдут владения хана Джанибека. А значит путь будет полностью безопасным. Там крепкая власть и железный порядок. — И, оглянувшись через плечо на бескрайний водный простор, — Это тебе не море, где никогда не знаешь чего ждать.
За время путешествия я уже изрядно наслушался рассказов и жалоб про опасности морского плавания в Сугдейском море. Венецианцы и генуэзцы воюют уже не первый год и охотятся за кораблями друг друга. Вдоль берегов шныряют мелкие суда, готовые поживиться любой добычей. Кого только нет в этих водах. Было время синопские пираты держали в страхе весь путь на Трапезунд. Насилу бывшие враги, замирившись ненадолго, покончили совместными усилиями с ними.
Теперь стало того хуже. Как началась большая война на море, всякий побережный сброд почуял волю. Не знаешь кого бояться. На любой встречной лодке может оказаться шайка разбойников. Страха на них не стало. Зато у купцов поджилки трясутся.
— Иной раз и пожалеешь, что у хана флота нет, — посетовал купец, — Уж он бы навёл порядок.
Такая святая вера в способность Джанибека обустроить порядок и правосудие, снова возвращала надежду на то, что с Омаром ничего не случилось.
Правда, вернувшийся с берега капитан немного охладил пыл. Оказалось он искал лоцмана-проводника до Таны. Море дальше мелководное, у берегов полно мелей. Да и караулы Золотой Орды не везде достают. У входа в Боспор Киммерийский верховодят зикхи. Они никому не подчиняются. Под их крылом даже здешние генуэзцы не всегда оглядываются на своего консула из Каффы. Случись чего — концов не сыщешь.
Потому лоцман должен быть опытный и знающий не только береговые мели.
— До самой Таны нужно держать ухо востро, — строго предупредил капитан.
Со мной он теперь обращался с подчёркнутой почтительностью и всячески старался оказывать внимание. Сотня полновесных аспров в кошельке сделала своё дело.
Оказалось, что на берегу, он тоже не забывал обо мне. Нашёл какого-то коновала, который искусно делал кастрацию. Недорого.
ebooksa