– Но вы подвергаете её жизнь опасности!
– Посягнувший на жизнь губернатора будет отвечать перед королём.
– Только король далеко! А мушкетные пули – рядом!
Но благоразумных выкриков капитана Томпсона в горячке боя никто не желал слушать.
– Повяжи голову платком, – посоветовал Дойл.
– Зачем? – удивилась Айрис.
– Чтобы волосы не вспыхнули от пороховых искр. Взгляни, они носятся тут повсюду.
Чем ближе они подплывали, тем больше вырастал галеон, делаясь неприступной громадой. Высокая кормовая надстройка, в изобилии снабжённая балюстрадами, резными окошками, деревянными раскрашенными фигурами мифических существ, величественно возвышалась над водой.
Пушки продолжали изрыгать из своих жерл клубы оранжевых залпов, несущих смерть.
Пираты не оставались в долгу. На галеон летели калёные ядра, дико визжащие обрывки цепей, которыми вместо шрапнели зарядили пушки. Всё это методично крушило в щепы кормовую надстройку галеона.
– На абордаж! – заорал Дойл.
Его клич подхватило ещё сорок глоток.
Палаши сверкали над головами. Фитили дымились. С покрытых копотью лиц щерились яростным оскалом зубы.
Старший офицер галеона, одетый в изысканный чёрный костюм, встретил захватчиков со шпагой в руке, протянутой вперёд в знак полной и безоговорочной капитуляции.
При виде Айрис он застыл, выпучив глаза.
Несколько минут они оба остолбенело глядели друг на друга.
Кадык судорожно двигался по шее мужчины, словно он пытался проглотить застрявшее в глотке впечатление от неожиданной встречи.
– Айрис?! – наконец выдавил он из себя.
– Оливер? – губы Айрис медленно растянулись в недоброй улыбке. – Вижу, ты несказанно счастлив видеть меня живой и невредимой?
Муж ответил лишь взглядом, но в лице его читалась неприкрытая ненависть. Или мышцы его лица устроены несколько иначе, чем у других людей или он горячо, от всей души, желал бы дорогой жёнушке сдохнуть в тяжёлых мучениях, корчась от боли где-нибудь подальше и от места, и от времени их теперешней встречи.