Комната была невероятна.
Дальняя стена виднелась едва-едва, выплывая из туманной дымки тонкими, светящимися изломами линий, которые складывались в силуэты деревьев, холмов и рек. Из этих щелей, узких, как провода, лилось холодное, лунно-жёлтое сияние. На полу тени и блики переплетались, образуя сложные узоры цветов и листьев, целые лабиринты, причудливую вязь…
Это был ещё один театр теней. Но теперь я не на уроке; всё творится взаправду. Эти тени, блики, линии, дальние деревья… Мне показалось, я слышу шелест крон и ночные звуки — зазвенел сверчок, ухнула сова. Где-то, скрипя и разбрасывая оранжевые брызги, качнулся фонарь.
Тонко-тонко, на грани слуха, играла флейта. Тикали часы. Тик-так. Тик. Так…
Я встряхнула головой, вырываясь из плена звуков. Дальняя стена комнаты по-прежнему казалась манящей и недостижимой, но из тьмы, повинуясь моему взгляду, выплыли и другие предметы.
Пол просторной, полупустой комнаты был вымощен мелким камнем, стены выкрашены мерцающей тёмно-синей краской. В сумраке по правую руку от входа белела туманными пологом кровать. Прямо напротив чёрными безглазыми зеркалами глядели увитые пепельным папоротником окна. Перед ними стоял длинный стол. Молчала белая свеча в узорном металлическом подсвечнике… Кроме неё, на столе покоились несколько пышных перьев и узкий ящик для бумаг.
Я опустилась в низкое белое кресло, всю стену по соседству с которым занимали громадные, до самого потолка, книжные шкафы. На мгновение вспомнила удивительный книжный магазин в Улигорако, где мы с Надеей были так недавно…
…Рядом с кроватью чернели ещё два окна — одно было в форме ромба, в тёмной деревянной раме, а другое напоминало маленькие восточные окна с расписными стёклами. Стёклами… Нахлынуло новое воспоминание: огромное витражное стекло холле у комнаты Норы. Как бы мне хотелось вернуться в тот день…
Меж окон, кстати, светились те же узкие, ломаные линии, чьи тени и отраженья складывались в узоры. Я вгляделась в пол — своеобразный каменных холст для рисунков, сплетённых из света и тьмы… Тёмная пещера, зелёные птицы, призрачный корабль в густо-антрацитовых водах, крылатый сфинкс, лес, вуаль, чёрные розы… Кажется, их можно было разглядывать бесконечно — уводящие в глубину, скупые и ёмкие картины, высеченные лучами в вечном камне. Неужели это и есть рисунки Эхогорта? Безжалостен и тёмен владыка теней, заковывающий свет в узкие щели, стягивающий искры в паутину каменного плена…
Я пришла в себя лишь много минут спустя, да и то из-за холода, поднимавшегося от пола. Поёжилась, топчась на месте и не зная, куда податься. Надолго ли меня оставили одну? Что мне делать?
Что делать?
Ха, вот фраза ещё глупее прежней! Ответ ясен. Делать то, за чем я пришла. Искать сердце Чёрного Мира.
На этой мысли вновь ожила Грекомида. Она сжала моё запястье, вытянулась в длинный шнур, скользнула вверх, обвила и сдавила виски́…
Она слушает мои мысли… Так вот как Эхогорт «слышит», о чём я думаю!
Я постаралась очистить разум. Прошла минута, другая… Я сдерживала мысли, как сдерживают дыхание. Постепенно змея успокоилась, соскользнула с моей головы и, вновь окаменев, устроилась на запястье.
Что же делать, как же мне избавиться от этого предательского украшения-маячка?..
— Уйди? — растерянно попросила я, не зная, что ещё предпринять. Сработало с Пыхалкой — может, сработает и сейчас?
Змейка шевельнулась, и я проговорила, громче, с внезапной уверенностью:
— Уйди! Приказываю тебе — я, Кира Им… Имплицитас!
И змея послушалась! Стекла по запястью струйкой каменной пыли… Часть попала в рукав, часть просыпалась на пол. Получилось! Надеюсь только, я её не убила…
ebooksa