Снаружи уже светало. Лёгкий утренний морозец бодрил, и спать совсем не хотелось. Камни стен покрывал иней, а каждый выдох превращался в пар, заставляя Соколят плотнее кутаться в пледы, которые заботливый мастер Дэррек разрешил прихватить с собой. Он даже не отказал, когда Джеримэйн попросил связку свечей и пару книг, а вот нож и серебряную флейту велел отдать, пообещав, что вернёт позже.
Мастер Дэррек напутствовал учеников добрым советом провести эти два дня с пользой и вышел. Тяжёлая дверь лязгнула, в замке провернулся ключ, послышались удаляющиеся шаркающие шаги.
Дождавшись, пока всё стихнет, Джеримэйн облегчённо выдохнул:
– Уф, дёшево отделались…
– Вот же влипли! – вымолвил Элмерик почти одновременно с ним.
Они переглянулись, и Джерри расхохотался:
– Кажется, мы никогда не согласимся друг с другом. И не смотри на меня с такой кислой миной! Всё могло быть намного хуже.
– Да, могло. Но это не повод радоваться, – хмуро произнёс бард, пытаясь согреть дыханием замёрзшие ладони. – Мы выйдем отсюда уже перед самым полнолунием!
– Так боишься пропустить приезд мастера Каллахана? – фыркнул Джерри и зачем-то подёргал плеть плюща, спустившуюся из окна. – Ах, ну да! Ты же так мечтал увидеть живого эльфа! Ничего, успеешь ещё насмотреться!
– Перестань ёрничать! – Элмерик нахмурился. – Оружие мы так и не добыли. А там девушки одни остались. С Мартином.
Джерри старался улыбаться, но даже в сумраке темницы было видно, что ему тоже не по себе. Он продолжил обрывать листья с ни в чём не повинного плюща.
– Там ещё Орсон, не забывай. Он, конечно, дурачок, но если дело дойдёт до драки, сможет скрутить врага в бараний рог. Силища-то у него – дай боги каждому! И мастер Дэррек прав: Келликейт, Роз и Брендалин не какие-нибудь там беспомощные девицы. Они ведьмы, и притом весьма опытные.
Бард невольно поморщился. Слово «ведьмы» по отношению к Келликейт и Розмари он ещё готов был снести, но Брендалин – уж никак не ведьма! Впрочем, чего он ждал от низкорождённого?
– Они искусные чародейки. – Последнее слово он произнёс с нажимом, однако Джерри и ухом не повёл. – Но я не хочу оставаться в стороне.
– Надеюсь, мы выйдем как раз вовремя и поучаствуем в веселье. – Джеримэйн оставил в покое плющ и навзничь плюхнулся в сено. – Пока же можно почитать, раз уж случай выдался.
Он потянулся за книгой.
– Веселье? Для тебя это всё игра? – Элмерик вскинул голову.
Джеримэйн закатил глаза и нарочито шумно выдохнул:
– Ну что ты к каждому слову цепляешься, а? Ты у нас бард, не я! Мы люди тёмные – красиво говорить не обучены.
– Ты бываешь серьёзным хоть когда-нибудь? – Элмерик, может, и хотел бы, но не смог промолчать – слишком уж много негодования скопилось в душе. – Хватит уже! Просто признай, что план провалился и мы влипли. Двое суток в холодной темнице, на хлебе и воде! Не зная, что происходит там, наверху! И всё это из-за тебя!