В огонь и в воду

Принцесса дрожала от её голоса. По лицу Олимпии, отражающему самую беспощадную, самую непримиримую злобу и ненависть, она видела на сквозь всю её душу до самой глубины и ей стало страшно.

Графиня провела рукой по лбу и, подвинувшись к Леоноре, которая сидела безмолвная, продолжала:

– Вы хорошо сделали, что приехали – мне нужно было видеть лицо, напоминающее мне родину – бедную родину, которую я покинула для этой проклятой Франции!..

– Вы, графиня де Суассон, вы жалеете, что приехали сюда?.. Я не думала, чтобы которая-нибудь из племянниц кардинала Мазарини могла пожалеть, что переменила отечество…

– Сестры мои – может быть… но я! Да притом же, что за дело, что у нас есть, когда нет того, чего хочется!

Она сделала несколько, неверных шагов по комнате. Брискетта, на которую никто не обращал внимания; ходила взад и вперед, по-видимому, равнодушная, занимая чем попало руки, но внимательно прислушиваясь к разговору.

– Я попала на дурную полосу, – продолжала Олимпия. – Ничто мне не удается… Вот эта ла-Вальер: она, должно быть, околдовала короля… Ничего не придумаю против её соблазнов.

– Неужели вы не можете простить ей её счастья?

– А я разве счастлива?

Принцесса взглянула на графиню с удивлением.

– Ах! я знаю, что вы мне хотите сказать… у меня есть молодость, богатство, влияние, имя, завидное положение в обществе… а прочее? А бывают иногда такие часы, когда для женщины это прочее все!

– Не понимаю.

– Разве вы не знаете, что случилось?.. Он уехал!

– Кто?

– Граф де Монтестрюк.

– Ну, что же такое?

Графиня де Суассон пожала плечами.

– Вы бываете при дворе и спрашиваете: ну, что же такое? Не хотите ли вы уверить меня, что вам ничего не говорили, или что вы сами ничего не отгадали?

– Так это правда? вы его любите? – вскричала принцесса.

– Я не знаю, люблю ли я его, но вот здесь у меня болит живая рана, когда подумаю, что ничто не могло удержать его… Да, я просила, я грозила, и этот провинциальный дворянчик, которому я, Олимпия Манчини, отдала все, уезжает!.. Но я не позволю поступать с собой, как с мещанкой, которую возьмут и потом бросят… нет!.. Я дала ему понять, что не забуду этого, и не забываю!.. Вы поймёте это: у вас течет итальянская кровь в жилах…