В огонь и в воду

22
18
20
22
24
26
28
30

– Маркиз, какого вы были бы мнения о человеке которого вы всегда осыпали доказательствами дружбы и который, несмотря на это, обманывал вас с тою особой, которую вы любите больше всего на свете, с принцессой Мамиани?

Маркиз так и вскочил с места.

– Кто это? – воскликнул он.

– А вот прочтите… Тут названо имя друга, а принцесса сама подписалась. После вы мне скажете, ошибся ли я.

Имена Гуго де Монтестрюка и Леоноры бросились разом в глаза маркизу. Он изменился в лице, принявшем то самое выражение, какое оно имело в ту минуту, когда на него напали и раздели его в замке Сен-Сави. Мрачным взором он пожирал строки, написанные рукой принцессы.

– Гуго! Гуго! – проговорил он глухим голосом, – и она, Леонора!..

Капитан указал пальцем на печать.

– Рука её, а вот и печать.

– О! я отмщу за себя! – продолжал маркиз со свирепым рычаньем. – А я его слушал еще, когда он мне толковал о своей любви к графине де Монлюсон!.. Как же он обманывал меня, предатель!..

Ослепленный гневом, он даже и не подумал спросить у незнакомца, каким путем он добыл это письмо, а капитан д"Арпальер, понятно, сам не приступал к объяснениям.

– Я не смею давать советов вашей милости, – продолжал капитан, – но если б я был на вашем месте, я знаю, что бы я сделал.

– Вы схватили бы шпагу, пошли бы прямо вызвать мерзавца, обманувшего ваше доверие, и отмыли бы обиду в крови его!.. Чёрт возьми! история будет недолгая!

– Совсем нет! я поступил бы вовсе не так.

Маркиз уже застегивал пояс и посмотрел на капитана с удивлением.

– Хороша штука будет, как он вас убьет, а ведь это легко может случиться! Что же это будет за мщение, позвольте спросить? Вот я, как итальянец, смотрю совершенно иначе на такие дела… Я мечу туда, где удар будет самый чувствительный… я мечу прямо в сердце.

– А! – произнес маркиз.

– Принцесса ждет графа де Монтестрюка в Зальцбурге. Я бы обогнал его и поехал бы прямо в Зальцбург. Там я бы свел счеты сперва с ней, а потом и с ним, если б он явился мешать мне!

– Чёрт возьми! да вы, в самом деле, правы.

– Но для этого нельзя терять ни минуты и вы не должны здесь больше видеться с врагом. Надо ехать тотчас же. Когда есть лошадь, шпага, и деньги – все пути открыты, а питаться дорогой можно и одной ненавистью.

– Я уеду сегодня же вечером.