– Я пару дней слежу за тем, кто как ест. Мы все опытные, понимаем, что сулит группе коллективное голодание… Личка и так половину своей еды мне отдает, Агзу вроде тоже не показывает истерического голода… – он усмехнулся, – может, как раз потому, что сникерсами подпитывается, пока срет.
Вдруг Капец обогнал его и преградил дорогу.
– Может это кто-то… – он приблизился вплотную к Графу, взял его за куртку и зашептал, – не из нашей группы?
Бессонов внимательно изучал его лицо. Ледяные глаза, тревожный прищур. Он не любил Капца за эти ледяные глаза, но давно к ним привык. Человек титанического здоровья и воли, всегда спокойный и исполнительный, сейчас казался неузнаваемым.
– Юрк, ты что? Давай начистоту.
– Что что. Мы с тобой не первый раз в горах и знаем, что бывает всякое.
Граф никогда не заострял внимания на Юрке. Они вместе сходили больше десяти походов – это были самые сложные походы в жизни Бессонова – и при этом почти не общались. Граф взял его в команду, потому что…
Нет, здесь лучше всего написать о том, как именно Граф набирал команду, теперь затерянную в снегах никому неизвестного цирка. Сначала он обзвонил «костяк» – тех, с которыми ходил в группе Томилина, а потом и в своей. Тех, кто еще не ушел из игры. Капец, Надюха и вечно молодой Андраш откликнулись первыми. Внезапно через несколько дней позвонил Виталик. Сказал, что развелся, и теперь в полном его (Графа) распоряжении. Фактически, группа была набрана, можно было расслабиться и подумать о душе – и тут к нему в клубе подошла совсем молоденькая девчонка.
– У меня четыре «пятерки», – сказала она. – Раньше я ходила с Морозовым.
– А теперь почему не идешь?
– Честно? – она спокойно посмотрела ему в глаза.
– Конечно, честно, – Граф вдруг почувствовал себя ужасно неловко.
– Ему жена не разрешила.
– Что, – опешил Граф, – походы водить?
– Да нет, – рассмеялась Личка, – меня брать.
– А что, был повод? – не удержался Граф.
– Нет. Не было.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать пять.
Выглядела она на восемнадцать и была чертовски красива. В ней причудливо переплелись европейские и азиатские черты – раскосые, но не узкие глаза, чуть выступающие на худом лице скулы, большой рот и пухлые губы, каких не бывает у азиаток. Морозовскую жену можно было понять.