Его птичка

— Ты рисковал, малец.

— Я спас ей жизнь.

— Таким макаром можно и лицензию потерять. И кажется, некоторое время назад ты к этому был близок.

— Сегодня риск того стоил, — говорит он запальчиво и кивает на меня.

— Лицензия или она? — насмешливо оглядывает меня этот седой усатый мужчина. Михалыч, кажется.

Он тут же подходит ко мне, оценивая и фигуру, и свежее, но зареванное лицо. Я утираю слезы страха и вся обращаюсь во внимание.

— Как мама?

— С вашей мамой все неплохо, но она останется под недельным наблюдением. Нам нужно проверить, как приживается сердце.

Я сразу напрягаюсь.

— Оно может не прижиться?

— Не стоит сразу думать о плохом, — влезает Рома, но я на него не смотрю.

— Роман Алексеевич прав. Позитивный настрой обычно помогает выздоровлению. Но риск отторжения есть всегда. Мой номер телефона есть у Романа. Если вам нужна будет помощь, — он наклоняется ко мне. — Любая помощь, то сразу звоните.

— Не надо так близко, — ревниво говорит Рома, положив руку на его плечо, и я невольно внутренне усмехаюсь, поджимая губы, чтобы не сделать этого на самом деле. Если врачи шутят, значит, опасность точно миновала. Врачи шутят в двух случаях. Когда опасности нет или когда пациента уже не спасти.

— Вот так, — притворно вздыхает Михалыч. — Красотки всегда достаются таким чудовищам, как ты, — подмигивает мне он и уходит вправо по коридору.

Рома же провожает его взглядом и тут же оборачивается ко мне, делает шаг, но я, несмотря на грудь, набухавшую от желания, и благодарность за спасение мамы, останавливаю его рукой, вдавливая ее в холмы часто вздымающейся груди.

— А ну, стой! Еще неизвестно, насколько здорова мама, так что держи свои руки при себе.

— Эй, — насмешливо кривится Рома и берет мою руку в свою, целуя тыльную сторону ладони. — Уговор был об операции.

— Ничего не знаю. Мы договорись, что ты спасешь мою маму, — конечно, юлю, чтобы хоть на пару дней отсрочить свое неизбежное падение, но по острому взгляду понимаю… Не провела. — Я с ней даже не поговорила еще.

Рома смотрит по сторонам. Его тело расслабленно, а я, наоборот, поджимаюсь от нехорошего и сладостного предчувствия. Он переводит взгляд на меня, заглядывает в самую суть, видит насквозь и тут же хватает меня одной рукой за плечо, другой за талию и притягивает к себе. Мое сопротивление ему не помеха.

— Прекрати…