Его птичка

22
18
20
22
24
26
28
30

Я ухмыляюсь и многообещающим взглядом благодарю официантку за принесенный чай. Хотелось виски. Но я зарекся.

Откинувшись в удобном кресле, обитым красным бархатом, я, как и друзья, принимаюсь смотреть представление. Громкая музыка. Смесь классики и дип-хауса. Сначала выходят голые по пояс парни. На головах шахматные фигуры. Черные. Белыми были, разумеется, девушки. Белые лосины или колготки. Видно плохо. И та же обнаженная грудь. И разумеется, все на… пуантах.

Мне словно пинают в грудь, настолько быстро из легких выходит весь воздух. Судорожный хриплый вдох.

Я узнаю ее сразу.

Слишком хорошо запомнил каждый ракурс, в который может повернуться ее тело. Слишком часто разворачивал его в разные позы, пока вставлял член.

Но это была не моя Аня.

Пародия. Насмешка. Иллюзия.

Намалеванное лицо, ноги в чулках и обнаженная, подрагивающая в такт движениям грудь, выставленная на всеобщее обозрение.

Я знаю, что мужики в зале смотрят не только на нее, там было несколько танцовщиц, но зверь внутри меня, спящий целых три года, внезапно подал голос. Восстал на дыбы, заставляя меня сжимать челюсти и скрежетать зубами.

Я на секунду отворачиваюсь, но как загипнотизированный возвращаю взгляд обратно. Ревную?

Нет. Это не моя Аня. Она бы никогда не опустилась до танцев на шесте в низкопробном, ну ладно, пусть и нормальном, но ночном клубе. Ночном, блядь, клубе!

Я просидел не шевелясь, сжимая подлокотники до побелевших костяшек, и почти не дышал все тридцать минут.

Не знаю, о чем спектакль. Кто главный герой и что за костюмы были на актерах. Мне насрать.

Стало насрать и на Тоню, что что-то пыталась мне втолковать.

Я смотрел только на Аню.

Не мою Аню. Красивую суку, которой она стала, нагибаясь низко и раздвигая ноги так широко, что, кажется, вот-вот и колготки в сеточку порвутся.

Так широко, что воспоминания, когда я брал ее на столе точно в такой же позе, пришибли меня кувалдой возбуждения и злобы.

Музыка — Вивальди кажется — отдавалась в мозгу болью, в глазах уже искрило, но я продолжал смотреть и впитывать когда-то потерянный образ. Продолжал глотать этот кактус не прожевывая.

Это не моя Аня. Наверняка двойник или потерянная сестра-близняшка. Кто угодно.

Только не она трется о шест так развратно и сжимает вокруг него ноги, как никогда не сжимала мои бедра.