— Конечно. Роман Алексеевич был моим врачом, он замечательный и профессиональный.
— Роман Алексеевич не злоупотреблял обязанностями? — спрашивает шутливо Олег, и я буквально представляю, как хрустит его шея в моей руке.
Хочется сказать, что он давно превысил свои педагогические обязанности, но я молчу, вежливо кривлю губы.
Аня улыбнулась шире, если это возможно, и вдруг перевела тему:
— Конечно нет. Антонина, у вас чудесный лофт. Такие окна. Я всегда хотела жить в такой квартире.
— О, — улыбнулась Тоня, мельком взглянув на меня. — Спасибо. Я просто влюбилась в эту квартиру.
Наверное, только я заметил, как на миг сморщился лобик Тони. Она чувствовала, что что-то происходит, напряжение, витавшее в воздухе, но не понимала.
Про Аню я не рассказывал. Вообще вслух это имя не произносил, как только Аня решила нашу судьбу, как только вышла из машины и поднялась по ступеням академии, как только последний раз на меня взглянула и скрылась за тяжелой дверью.
— Мне Рома помогал ее купить.
Вот так? Вранье? Зачем? Соперницу учуяла?
— Надеюсь, именно здесь мы вырастим наших детей. Правда, милый?
Я киваю неосознанно, не отлепляя взгляда от лица Ани, вмиг поменявшегося. Нет, она улыбается. Но насколько же разными могут быть ее улыбки. Теперь из ее глаз даже пропала искорка надежды, они просто потухают, становятся не ярко синими, как море, а почти черными, как ночное небо.
— Я очень рада за вас, — голос непривычно хриплый, а рука вдруг затряслась, но вмиг сжалась в кулак.
Больно? И мне больно, девочка. Больно, что не могу прижать тебя к себе, успокоить, сказать, что это ничего не значит, что люблю только тебя.
Потому что, если второе и правда, первое — нет. Я женюсь на Антонине, потому что благодарен ей, ее отцу, потому что с ней удобно, потому что так будет лучше, потому что… так сложилась жизнь.
Так сложилось, что тебя трахает Олег, а я трахаю Тоню. И не важно, что, закрывая глаза, я вижу тебя.
— Антонина, — улыбается Афанасьев. — Вы говорили про Диксона. Не представите меня ему?
— Да, конечно, — всплеск рук, и она оглядывается и тянет Олега за собой.
Он, конечно, не мог не ткнуть носом Аню еще раз.
Пидорас.