Меня чуть вперед толкает Олег и, резко разворачивая, прижимает к стене.
Пытается поцеловать, но я отворачиваю голову, и его слишком мягкие губы касаются щеки.
На самом деле он вполне себе нежный, ну а когда выпивает, я стараюсь избегать встреч.
Старалась. Теперь надо заканчивать. Его ультиматум и встреча с Ромой быстро сместили приоритеты.
— Ты чего удумала? Один раз поругались, и ты решила свалить в закат?
Иногда странно было слышать от него, тридцатилетнего успешного мужика, подростковый сленг.
— По-твоему, то, что ты вытолкнул меня голой на сцену, не повод расстаться? — поднимаю брови и снова отворачиваю его лицо, которое ко мне тянется. Сколько можно? — Или, может быть, твои пьянки. Или твои измены?
Да, да, он трахал других, ну так говорили. И судя по его побледневшему, виноватому лицу, говорили правду.
Почему я не закончила все сразу, как узнала? Хороший вопрос. И ответ на него слишком сложный и долгий, чтобы думать сейчас, лучше оттолкнуть этого придурка, что нависает надо мной и прижимается все ближе.
— Отвали, — уже яростно прикрикнула я и наступила ему на пальцы ног.
— Ладно, — примирительно говорит он и поднимает руки, морщась от боли. Злорадство — это плохо, но и я не святая. Внутренне улыбаюсь.
— Виноват, признаю. Но, Аня… Это бизнес…
— Ты повторяешься. Если бы ты еще в Москве сказал…
— И лишиться солистки? — спрашивает так, словно это я сморозила глупость. — Ты меня за идиота не принимай.
— И все равно я не буду с тобой трахаться, — насупилась я и, подтянув на плече сумку, направилась в сторону выхода. Не пройдя и пары шагов, слышу звучный смех.
Ну что еще?
— Ох, да не смеши меня, бревно и то более подвижно. Оставайся монашкой и дальше. Вспоминай своего врача, раз тебе так хочется. Но, Аня, — его тон голоса резко меняется, и мурашки пробегают стрелой по спине. — Ты мне должна.
Глава 28
А кому я не должна? Вот самый главный вопрос. Ответственность, родственные обязанности, долги, отношения. Все это давно стянуло на моей шее такую удавку, что глубокий вдох стал мне только сниться.
— Вся твоя помощь была добровольной, — напоминаю я тихо, проскальзываю под рукой и иду по коридору в сторону выхода.