Обижать Генку было неудобно, просто нехорошо. По ради чего я сам натерпелся страха, только ради того, чтобы отдать ему сирень? Ну уж, нет. Пусть он считает меня эгоистом и кем ему угодно, но цветы буду дарить я сам. А как же быть с Генкой? И я предложил:
— Дуй в Сухую балку, нарви ландышей. Ты еще успеешь.
Синицын посмотрел на меня, как ветеринар на безнадежно больного телка, и сказал, что я считаю его круглым идиотом и что в следующий раз он никогда не будет участвовать ни в каких моих операциях. И пусть отныне я выбираю себе в помощники Тарелкину! Делать было нечего. Тяжело вздохнув, я поделил букет пополам.
И вот теперь, волнуясь, мы стояли и во все глаза глядели на пассажиров, выходящих из машин. Их было человек двадцать. А актеров среди них, как мы узнали позже, пятеро. И еще один удар ожидал нас. Мы не увидели стройной красавицы. К нам подбежала какая-то пигалица чуть побольше Тарелкиной, со смешным начесом и челкой, в босоножках, ситцевом сарафане.
— Я же говорила, — защебетала она, — Хомяков знает мою слабость. — Она протянула руку к моему букету. — Прелесть, какая сирень. Спасибо, мальчик.
Но я не намеревался вручать свой букет этой моднице, а с надеждой высматривал ту, нарисованную воображением. Заметив, что моя рука спряталась за спину, она сложила бантиком накрашенные губы и, как старому врагу, сказала:
— У, жадина.
Тут, Константин Иванович бесцеремонно выхватил у меня и у Генки букеты соединил их в один и, широко улыбаясь, отдал девчонке. Затем повернулся к нам и свирепо прошептал:
— Это же она.
Так вот какие, оказывается, бывают звезды экрана. Нам ничего не оставалось, как только подойти и извиниться. Но боцман и тут решил выкрутиться. Он смущенно опустил глаза и сказал Дробитовой:
— Мы хотели торжественно, от «Авроры».
— Какой Авроры? — поднимая лицо от букета, с интересом спросила она.
— Нашей, пионерской, — осмелел Генка. — У нас целая флотилия. Он командир крейсера, я — боцман, а вон наши моряки. У нас и адмирал есть.
— Это забавно, — уже весело сказала артистка. — И с кем же вы воюете?
— Ни с кем. Мы идем в бухту Победы — Братск.
— Это, наверное, очень интересно. А меня возьмете в свой экипаж? — Она посмотрела на Генку, потом на меня: — Ну хоть матросом. Я буду стихи вам читать.
Это было здорово. Зачислить в экипаж «Авроры» настоящую, да еще знаменитую артистку!
— Ну конечно! — поспешно, решил я. — Приходите к нам в кают-компанию, мы вас торжественно примем.
— А почему у вас все торжественно? — снова сложила она губы бантиком. — Это ж скучно. А просто так, не торжественно, можно?
— Конечно. Но я хотел, чтоб лучше.
ebooksa