– Доброе утро! – поздоровался он с почти оскорбительной веселостью.
– Какое там утро, – буркнула Изерн.
Не переставая жевать, она прошагала мимо него к двери. И действительно, судя по укороченным пятнам солнечного света под окнами, был уже почти полдень.
– Моя мать сочла бы великой победой, если бы ей удалось поднять меня в такой час. – Орсо облизнул губы и выдвинул себе стул. После усилий прошедшей ночи у него образовался здоровый аппетит. Это если не говорить о том, что он почти ничего не ел в предыдущие дни. – Ты не возражаешь?..
– Не стесняйся, – пригласила Рикке.
Орсо принялся накладывать на тарелку сосиски, сглатывая слюну.
– Есть ли что-нибудь лучше, чем хорошая трапеза после долгого поста?
– На Севере есть люди, которые предпочитают хорошую месть после долгой вражды.
Он закрыл глаза, жуя с неподдельным удовольствием.
– Месть не наполнит желудок.
– Ты говоришь в точности как мой отец.
– Судя по всему, что я о нем слышал, он был очень здравомыслящим человеком.
– Он был сплошное сердце, – отозвалась Рикке, гоняя по столу крошки вокруг своей тарелки.
Орсо почувствовал необходимость снова развеять эту завесу уныния.
– Скушай яйцо, – сказал он, беря его с блюда и протягивая Рикке.
Не самый выдающийся подарок, особенно учитывая, что это вообще-то было ее яйцо. Ну так и что, ей теперь принадлежал весь Север. У нее была вся власть, в то время как он не мог предложить ей ничего, кроме своего замечательного чувства юмора.
– Ты выглядишь… не вполне счастливой, – заметил он.
Рикке выхватила яйцо у него из пальцев и принялась постукивать им по краю стола, аккуратно облупливая скорлупу.
– Много о чем надо подумать.
– Жалеешь о сделанном?