Честь

— Ничего страшного. Мне надо готовиться к поездке в Бирвад. Позвонить адвокату. А еще Нандини сказала, что у меня одежда неподходящая.

Мохан смутился.

— Кому сейчас легко, — пробормотал он и, приободрившись, добавил: — Но есть и хорошая новость: Шэннон поместили на первую строчку в листе ожидания. Завтра утром ее прооперируют первой.

— Отлично. Во сколько приезжать?

— Посмотрим. Ее увезут в семь. Но операция начнется только в восемь, и дело это небыстрое. Даже если ты приедешь в девять или в десять…

— Я в семь приеду.

— Так рано не нужно. Тебе еще завтра весь день ехать в Бирвад, если вы уедете сразу после операции. — Он улыбнулся. — Нандини ясно дала понять, что никуда не поедет, пока не убедится, что с Шэннон все в порядке.

Смита вернулась в палату. Шэннон крепко спала. Смита тихонько поцеловала ее в лоб, отошла и немного постояла у кровати. От боли на лице подруги залегли новые морщины. Шэннон тихо стонала во сне. Смите стало ее жалко. Она привыкла видеть Шэннон веселой и разговорчивой; легко было забыть, что у нее нет и никогда не было семьи. Однажды, когда они выпили лишнего после корпоратива, Шэннон рассказала, что провела детство в приемных семьях. Смита восхищалась Шэннон: одна в чужой стране, та могла положиться лишь на заботу своей переводчицы, которая ее обожала, и друга, следившего, чтобы за ней был лучший уход.

«И на меня, — подумала Смита. — Я тоже все бросила и поспешила ей на помощь. Почему? Ради Шэннон, конечно, но еще чтобы доказать, что я — хороший друг». Что ж, сама виновата. Потому что выяснилось, что Шэннон не нужны ее дружба и общество — ей просто надо было кому-то поручить репортаж.

— До завтра, — шепотом попрощалась она с Нандини и, прежде чем та успела ответить, тихо вышла из палаты.

Сев в такси у больницы, Смита тут же набрала номер адвоката. Анджали ответила через несколько гудков.

— Говорите.

— О, здравствуйте! — Такое резкое обращение застигло Смиту врасплох. — Это Анджали?

— Да. Кто это?

Смита знала, что в такую жару в такси можно и задохнуться, но все равно попросила водителя закрыть окно.

— Меня зовут Смита. Я коллега Шэннон. Буду вместо нее писать репортаж о Мине Мустафа.

— Ах да. — Анджали говорила с отрывистым акцентом, свойственным индийцам из высших слоев общества; Смита помнила его с детских лет. — Ее ассистентка говорила, что вы прилетите из США.

Смита не стала ее поправлять.

— Да. Прилетела вчера ночью.

— Как дела у Шэннон? Операция прошла успешно?