— Тогда тебе надо найти женщину, которая, как ты, поклонялась бы Аллаху.
Он бросил на меня такой долгий и печальный взгляд, что у меня защемило сердце.
— Я бы хотел. Хотел бы найти такую. Но уже поздно. Ведь с первой минуты, как я тебя увидел, мое сердце было отдано тебе.
— Как это возможно? — Мой голос звучал пронзительно и гневно. — Разве может мусульманин полюбить индуистку?
Он закрыл лицо ладонями, словно смотреть на меня ему было невыносимо. Руки у него были такого же цвета, как у Говинда. Я подумала: «А руки у Абдула мусульманские? А ногти? А кожа? Как становятся мусульманином? Или индуисткой? Просто родившись в семье мусульман или индуистов?»
Мне хотелось поделиться с ним своими мыслями, но я не могла подобрать слова. Я проклинала свою необразованность. Я не умела красиво выражаться, в отличие от него.
Он поднял голову и посмотрел на реку.
— Прежде всего я индиец, — тихо ответил он. — Для меня на первом месте моя родина. И на втором — религия. Я не ищу жену-индуистку, мусульманку или христианку. Мне нужна индианка, девушка, с которой у нас одна родина.
— Ты меня совсем не знаешь, — возразила я. — Бас, мало несколько минут в день наблюдать за мной на работе, чтобы как следует понять меня.
— Я знаю, что у тебя на сердце, Мина. — Его глаза блестели, как речная галька. — Знаю, что у тебя добрая душа. Мои намерения чисты. Я хочу попросить у твоих братьев твоей руки.
В нашей касте невеста и жених обычно встречались только в день свадьбы. Брак заключали сваха и родственники. Составляли гороскоп. Наводили справки о семье. Договаривались о размере приданого. Но главное — невеста и жених должны были принадлежать к одной касте. Лишь тогда можно было говорить о каких-то свадебных планах. Абдул словно не знал о наших древних традициях. Может, в его религии другие правила?
— Старший брат никогда не даст согласия на этот брак, — ответила я. — Ты из другой касты, и ты мусульманин. Ты не знаешь Говинда. Для него это оскорбление. А в гневе он ведет себя как бешеный водяной буйвол.
Тогда Абдул сказал то, что мог сказать лишь святой или безумец.
— А ему какое дело, за кого ты выходишь замуж? Я хочу жениться на тебе, а не на твоем брате. Поэтому согласие должна дать ты.
— Ты сошел с ума! — воскликнула я и спрыгнула с ветки на землю. — Совсем стыд потерял! Я — девушка из приличной семьи. Брат мне как отец. Как можно выйти замуж без его разрешения?
Абдул взглянул на меня грустно и обиженно. Его грусть глубоко ранила меня, и мне захотелось ранить его в ответ.
— Всем известно, что вы, мусульмане, не дети Божьи. Но в моей религии принято уважать старших. — Я пошла прочь.
Он спрыгнул с ветки и пошел следом, но я закричала:
— Не приближайся ко мне! Неужто не понимаешь, что с тобой будет, если я расскажу, как ты меня оскорбил?
Он замер.