Насколько мог увидеть Шарый, живого вокруг никого уже не было. Наполовину вбитый в землю, лежал при нём крестоносец, придавленный собственной бронёй, с обнажённой головой, с которой упал шлем, со знаком конской подковы на черепе и разбитом челе. Немного подальше умирающий конь напрасно пытался встать на ноги, передними копытами рыл землю, наполовину поднимался и падал.
Дальше видны были разбитые копья с острыми наконечниками, торчащим вверх, поломанное оружие, кучи грязи, в которых уже стёртых в месиво тел различить было невозможно. Вечерний сумрак медленно опускался на поле битвы, к которому издалека, с места, где был лагерь крестоносцев, доходил шум и крики победителей.
Шарый чувствовал, что король удержал поле, что там его братья радовались спасённой рыцарской чести.
Среди шума и смеха вдруг наступила тишина…
Затем какой-то один голос начал костёльную песнь:
Шарый имел на глазах слёзы…
– Если бы пришлось умереть, – думал он в духе, – я не напрасно пролил кровь. Да будет воля Твоя.
Руки его немели, силы исчерпывались.
Что, если никто не заглянет на поле битвы?
Наступала ночь.
Шарый знал о том военном обычаи, что лагерные слуги одетым трупам долго лежать не позволяли, спеша за добычей. Часто ночью с факелами спешили они схватить, что им бой оставил после себя.
Песнь прозвучала… после неё наступил шум, минуты тишины, крики, призывы и аплодисменты.
Но слух его становился глуше… глаза всё меньше видели; он чувствовал, что конь, стоящий над ним, дрожит и шатается. Ржал всё слабее, всё реже, наконец осторожно двинулся, отошёл на шаг, опустил голову, ноздрями касаясь его лица.
Казалось, смотрит, жив ли он. Флориан слабым голосом позвал его, как обычно… Сивый вздрогнул, но и его оставили уже силы – медленно лёг при пане.
Надежда в сердце Шарого начала слабеть… Чувствовал, что не выдержит долго, что оцепенелые руки ран не удержат и – жизнь унесут с собой внутренности. Чело обливалось холодным потом. Он молился, поручая душу Богу… Закрыл глаза…
Затем конь вскочил на ноги, вытянул шею и отчаянно заржал. Ему показалось, что услышал людские голоса, что мелькнул свет, что земля застучала от человеческих шагов.
Он медленно открыл ослабевшие веки.
Над ним с ясным лицом, окружённым неземным блеском, стоял король в своих помятых доспехах и сером плаще… смотрел на него…
Рядом – престарелый мужчина в облачении священника. Дальше – кучка людей.
– Боже мой, что он за страшную муку терпит…