– Король! Король! – выговорил он насмешливо, но по лицу и голосу понять было можно, что сам перед собой хвастался отвагой, которой вовсе не имел.
Стал всматриваться в воеводину, недоверчиво, но вместе с тем тревожно.
– Где же тот раненый? Здесь? – спросил он.
– Лечит его королевский доктор, Вацлав, в Бресте на Куявых, – ответила воеводина. – Король ему его сам поручил.
Никош поглядел исподлобья и снова начал бормотать:
– Король! Король!
– А что же тот король может сделать его соседу? – спросил он через минуту, задумчивый.
– Разве это женщина, как я, должна знать? Я взялась только дать знать жене, что жив – и с тем ехала к ней. Воз мой на дороге сломался.
Никош слушал, постоянно думая.
– Король! Король! – бормотал он под усом.
Но не по вкусу ему была, очевидно, эта объявленная панская опека. Вернулся от огня вглубь комнаты на несколько шагов, подошёл ближе и внимательно присматривался к воеводине.
Какая-то борьба в нём, видимо, происходила, которая ему была неприятна.
– Помогите мне, – сказала Халка через минуту, – попасть в Сурдугу.
– А что мне вы и Сурдуга ваша! – пожимая плечами, воскликнул вдруг Никош. – Может, это я тот сосед, на которого этот пёс, не добитый тремя тевтонскими копьями, жаловался королю? За то, что он на меня насадил короля, я буду вам помогать для него?
Он громко рассмеялся.
– Если бы вы это учинили, разум бы имели, не скажу уже больше… потому что лучше вам, видимо, короля не гневить и не раздражать. Он маленький, но руки длинные имеет…
– Если бы это всё была правда!.. – со смехом ответил Никош.
– Вольно вам верить или нет, – воскликнула воеводина, – делайте, как вам лучше.
И она гордо замолчала, Никош поглядел на неё. Странным ему казалось, что одна слабая женщина, будучи в его руках, казалось, вовсе его не боялась и такое мужество показывала.
Его это, очевидно, мучило, прошёлся в конце концов, задумчивый, по комнате, бормоча что-то сам себе.