– Не сделаю этого, – произнёс Флориан, – Никош как-то тихо сидит, а идти к королю за платой за кровь – не дело землевладельца, но солдатское. Для своей земли и для короны Храброго это делалось – пусть будет Богу на славу! Мы столько сделали, что козла на шлем выправим, а мои три копья в щит вложим так, как они мне в брюхо воткнулись! Довольно мне этого!
Жена никогда мужу не противоречила, для неё он всегда был прав. Отец также замолчал, не настаивал.
Стал Флориан всё усердней крутиться возле дома, потому что как-то раньше времени начиналась весна, а на деревне, прежде чем она придёт, нужно быть готовым к её приёму.
Из Кракова, как не было, так и нет, ни одной вести.
Но начали по стране ходить слухи, что крестоносцы снова на Куявы собираются и на Брест хотят пойти.
Дороги едва начинали высыхать, когда одного дня в избу вбежал мальчик, крича сидящему на лавке пану, что в замок кто-то в несколько десятков коней едет.
– А ну! – отпарировал спокойно Флориан. – Как гость прибудет, ворота ему отворим, чем хата богата… Достойный пан или бедный человек, тем его приму, что имею – хоть бы и король сам, больше не дам, чем то, что могу.
Ещё так весело шутил, а жена к окнам бегала выглядывать, когда от ворот послышался шум. Кричали:
– Воевода!
Старик с Флорианом вышли ему навстречу.
Он как раз спешился, разглядывая замок, а лицо его было довольно весёлое.
– Охо! – крикнул он Шарому, смотря на него. – Вы уже на ногах?
– Благодаря Богу и, по-видимому, в самое время, – отпарировал Флориан с поклоном, – потому что о войне что-то поговаривают. Крестоносцы на Брест собираются идти. Нужно будет попробовать сесть в седло.
– Ну, вы ещё отдохнуть можете, – отвечал Хебда, – в той беде на Куявах, однако же, виноваты вы, что, когда о ней была речь у короля, старик вас припомнил и сразу наказал мне ехать, чтобы злого соседа купил, хотя бы очень дорого. И с этим я к вам прибыл.
– Бог заплатит королю-пану.
Привели воеводу в избу. Принимали его сердечно, но по-землевладельчески, как говорил Флориан, хлебом насущным, домашним достатком, не делая никакого избытка. После одного кубка, второго, Хебда сказал:
– А что, милый брат, у меня времени всегда мало, пригласить бы его сюда от имени короля…
Сын и отец оба покачали головами.
– Пока мы живы, этот убийца нашего порога не переступит. Простите, пане воевода, ни он не захочет, ни мы этого не допустим.
Старик вторил, Хебда задумался, не по вкусу ему это было.