Молодой джентльмен, в котором драконью сущность выдавали лишь глаза, ответил гробовым молчанием и злым взглядом. И ответа мне уже не потребовалось. В безумном волнении я прижала ледяные пальцы к вискам, пытаясь принять всю эту информацию и не впасть в истерику, что накатывала на меня со всей неизбежностью снежной лавины, и от моего движения в свете больничных ламп сверкнуло обручальное кольцо. Воззрившись на него с некоторым недоумением, я вспомнила о том, каким образом оно очутилось на моей руке, но после всего произошедшего мое утомленное зрение никак не могло сконцентрироваться на перстне, и в целом ни на чем.
И мне очень повезло, что в момент, когда я начала падать, лорд Гордан все еще был рядом.
К моему стыду, левитировал мистера Илнера в экипаж лорд младший следователь. Он же помог спуститься мне, потому как миссис Макстон была занята тем, что успокаивала миссис Эньо, а сам доктор старательно изображал абсолютную невозмутимость и вел себя так, словно ни он, ни мы, не ведали об огромной наливающейся краснотой шишке, которая венчала лоб самоуверенного джентльмена. Но несмотря на всю свою самоуверенность, доктор Эньо юркнул в наш экипаж, как только галантно придержал двери своей кареты для миссис Эньо, миссис Макстон и одной горничной с ворохом постельного белья в руках. И вот ловко захлопнув за ними дверцу, врач малодушно сбежал к нам, не испытывая никакого желания продолжать выслушивать нотации супруги. Таким образом в моем экипаже оказались я, доктор Эньо и спящий и занимающий все противоположное сиденье мистер Илнер. Лорд Гордан, осознав, что ему не оставили места, вскочил на коня, мистер Уоллан был вынужден присоединиться к мистеру Оннеру на козлах, и мы тронулись в путь.
И вот как только это произошло, с доктора Эньо слетела вся напускная невозмутимость и, устало сгорбившись, он произнес:
– Так, значит, на нас начали охоту. Я, видимо, первый, затем последуете вы и ваш адвокат мистер Эйвенер. Нужно будет предпринять меры для защиты семейства Верг, я вовсе не желаю присутствовать на их похоронах, как, впрочем, и на ваших. Мисс Ваерти, полагаю, нам стоит приостановить судебный процесс и в целом отозвать все иски против Беллатрикс Стентон.
Протянув руку, я прикоснулась к внушительной шишке на лбу уважаемого врача и произнесла заклинание:
– Sanitatem!
Заклинание исцеления работало всегда быстро и безотказно там, где речь шла о незначительных повреждениях.
– Спасибо, милая девочка, – уныло поблагодарил доктор Эньо.
Сам он сделать этого не мог – сильнейшее магическое истощение, плюс я в качестве не слишком умелого спасателя, и как итог – на семь-двенадцать часов врач остался без магии. Я очень надеялась, что мы обойдемся минимумом, то есть семью часами.
– Всегда рада помочь, – не менее уныло сказала я.
Доктор ободряюще похлопал меня по ладони, сел ровнее и, закинув ногу на ногу, поинтересовался:
– Каким образом мистер Илнер схлопотал столь обширный инфаркт?
– Испугался, – едва слышно вымолвила я.
– Я так полагаю, страх был вызван опасностью, угрожающей вам? За себя мистер Илнер едва ли стал бы переживать, на редкость бесстрашный джентльмен. Вы побледнели, что ж, полагаю, я прав.
Мне оставалось лишь кивнуть. Мы уже покинули защищенную барьером часть города, и теперь скрип рессор перекрывал вой разгулявшейся метели, и уже никакая теплая шаль не могла защитить от пронизывающего ледяного ужаса. Что ж, отправляясь в этот город, я с самого начала не испытывала никаких надежд на светлое и безоблачное будущее. Оторванная от семьи, от человеческого общества, я представляла себе серое и беспросветное существование в доме, из окон которого открывался печальный вид на покрытую вечным снегом Железную Гору. Едва узнав свой приговор, я готовила себя к тому, что придется учиться жить, ища радость в незначительных мелочах, таких как хорошая книга и теплый чай с неизменной булочкой от мистера Оннера… Но даже в самом кошмарном из снов я не могла и представить, что под угрозой окажутся мои близкие. Близкие, существование без которых я не могла и не желала себе представить.
– Вы полагаете, если мы остановим судебный процесс, они оставят попытки избавиться от нас? – наступая на горло собственной вере в справедливость, вопросила я.
Доктор Эньо устало посмотрел на меня и ответил:
– Не уверен.
Что ж, я уже тоже была ни в чем не уверена. Но, оказавшись наедине с доктором Эньо и без опеки и контроля миссис Макстон, я решилась задать вопрос, который едва ли смогу задать своим домочадцам.