– Да? – холодно спросил тот.
– Что вами движут… личные чувства.
– Что за чушь? – в голосе Аттертона слышалось возмущение. Слишком явное.
– Элейна, – сказал священник. – Я не слепой. И еще. Что скажет ваша жена, если узнает, отчего на самом деле сгорела миссия?
– Что?
– Вы подожгли миссию, Аттертон. Чтобы не оставить нам возможности выбора. Там сгорело все, буквально все, а на вашем снаряжении нет даже следов сажи. Вы вынесли его заранее.
– Это правда, Аттертон? – с интересом спросил Томпсон.
– Нет, конечно, – холодно ответил тот, – старик свихнулся.
Тем не менее он выпрямился и раздраженно отер руки пучком листьев.
Отец Игнасио негромко сказал:
– Вставай, Арчи. Томпсон, отпусти его.
Тот вопросительно взглянул на Аттертона, который резко кивнул в ответ. Арчи поднялся, стягивая на груди одеяло, на котором сейчас проступали бурые пятна.
Сестра Мэри бросилась к нему, кинув через плечо презрительный взгляд на вторую женщину, которая стояла, стиснув тонкие пальцы.
– Арчи! Они тебя… тебе очень больно?
– Мне – нет, – молодой человек покачал головой, – все в порядке, Мэри. И странная вещь, да… Вон там. Идемте, я покажу вам.
– Город, – шептал молодой человек, – дивный город! Значит, он и вправду существует.
– Это? – Ричард Аттертон хватал воздух ртом. – Этих скал никогда не касалась рука человека. Ветер и вода, вот и все! Здесь нет ничего, кроме ветра и воды.
– Но я же вижу! Боже мой, арки, и величественные колонны, и радуга на водной завесе… И храм, дивный храм, стрельчатая арка и сияние изнутри…
Он говорил, точно в бреду.
Аттертон, потеряв самообладание, схватил юношу за плечи и встряхнул. Одеяло на миг сползло с плеч Арчи, и тот судорожно стал натягивать его обратно. Больше, казалось, его ничего не интересовало.