Не оглядываясь

22
18
20
22
24
26
28
30

Аттертон не ответил.

Отец Игнасио повернулся и пошел к костру по холодному песку. За его спиной шипели, набегая на берег, крохотные волны.

* * *

Томпсон проснулся, стоило лишь дотронуться ему до плеча. Он всегда так чутко спит?

Он молча открыл глаза. Отец Игнасио прижал палец к губам и попятился.

Лишь отойдя подальше, отец Игнасио оглянулся – люди спали, закутавшись в одеяла, каждый сам по себе… Он присел на песок, и Томпсон сел рядом с ним.

Томпсон молчал. Волны все набегали и набегали на берег, и теперь было видно, что они чуть заметно светятся. Вдалеке черной глухой стеной высился лес.

Отец Игнасио кашлянул, пошевелился и лишь потом негромко проговорил:

– Вам по душе то, что тут происходит, Томпсон?

Охотник повернул голову и внимательно поглядел на него. Глаза его сейчас казались черными.

– Положим, нет, – наконец проговорил он, – что с того? Уж такая у меня работа. Я всякого навидался. Мало что меня способно напугать в этом мире, святой отец.

– А в том?

Охотник вновь замолчал. Какое-то время он сидел, тыча в песок щепочкой, потом сказал:

– Верно. Паршивое место. Черное колдовство, все такое. Не для белого человека. Мы к такому непривычны, вот в чем дело. Какой-нибудь их нгомбо, из самых сильных, может, и одолел бы его, но, скорее всего, он просто посоветовал бы убираться отсюда – и чем быстрей, тем лучше. И сам бы смылся первым.

– Томпсон, – сказал отец Игнасио, – пока Аттертону кажется, что он может добраться до города, он не уйдет.

– Похоже на то. Он свихнулся на этом городе, вот что я вам скажу.

– Да, потому что у него остается надежда, пока…

Он запнулся.

– Да? – услужливо подсказал Томпсон.

– Пока жив этот юноша. Арчи.

Вот все и сказано. Отец Игнасио чувствовал облегчение и звенящую пустоту.