Раевич, однако, остался серьезен.
– А если так? – спросил он.
Григорий Александрович не понял, шутит он или нет.
– Вы сами видели, что я не из трусливых. Только жизнью рисковать в игре – это не то же самое, что…
– Из героизма? Понимаю. Тут, конечно, вы от выгоды не откажетесь?
– Пожалуй, что так, – согласился Печорин.
– Предлагаю вам сто тысяч.
– Ого! – вырвалось у Григория Александровича. – Боюсь, мне нечем вам ответить, – сказал он.
– Думаете, у Вулича была такая сумма?
– Вы с ним на сто тысяч играли?
– Разумеется.
– Что же вы хотите, чтоб я поставил на кон?
Раевич широко улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных крепких зубов.
– Свою душу, – сказал он.
Григорий Александрович от неожиданности рассмеялся.
– Всего-то? Да зачем она вам?
– Если вам без надобности, то поставьте.
– Погодите, вы что, серьезно?
– Неужели я стал бы шутить с сотней тысяч? – удивился в свою очередь Раевич.
Григорий Александрович задумался. Шутка была странной.