– Довольно игр! – прорычал он.
Питер метнул в него нож. Лезвие отскочило от плеча Ульфгера, не причинив никакого вреда, но позволило Питеру выиграть секунду, в которой он так нуждался. Прыгнув к краю оврага, он покатился вниз и с треском вломился в заросли тростника. Подняв взгляд, он увидел, что эльфы боком, оскальзываясь на крутом склоне, спускаются к нему, а Ульфгер следует за ними.
Питер вскочил и с плеском кинулся в затянутые легкой туманной дымкой заросли, стараясь затеряться в лабиринте густых высоких тростников и неглубоких черных мочажин. Он пробивался все дальше и дальше, пока ругань Ульфгера не стихла вдали.
Туман сгустился, и вскоре Питер обнаружил, что не может понять, куда направляется – затеряться и в самом деле удалось на славу. Он продолжал идти вперед, и инстинкты не подвели: местность вокруг начала меняться, земля сделалась твердой и серой, тростник поредел. Но туман продолжал сгущаться, окружив Питера клубящейся серой стеной. Не видя вокруг ничего дальше чем на два десятка шагов, Питер остановился. Казалось, стоит сделать еще шаг – и он заблудится навсегда.
В голове гудело. Болезненно ныла распухшая от удара Ульфгера бровь. Каждый вдох отдавался в ребрах мучительной болью. Осторожно ощупав их, Питер поморщился: уж не сломаны ли? Туман надвигался со всех сторон, будто стремясь задушить его. Питер закрыл глаза, стараясь успокоиться и понять, что делать дальше, и вдруг почуял знакомый запах. Он потянул носом воздух. Да – слабый, едва различимый аромат медвяной жимолости и вешних вод…
«Владычица?»
Тут Питер почувствовал на груди что-то теплое и открыл глаза. Цепочка – вернее, звезда Мабона – замерцала, что-то слабо блеснуло в тумане, впереди. Приблизившись, Питер увидел прямо под ногами тонкую нить золотой пыльцы. Мерцающий золотистый след тихо, спокойно, точно ленивый лесной ручей, струился над осклизлой серой землей. Питеру тут же вспомнились слова Владычицы о ее собственном Тумане.
«Может, это и есть ее туман?»
Следуя Пути, Питер пошел вперед. Мысли о Владычице целиком овладели его сердцем. Он мог бы поклясться, что издали слышен едва уловимый отголосок ее зова – вот только имя было чужим:
– Мабон…
Сколько раз он тайком пробирался в ее сад? Сколько раз часами лежал в кустах у Храма Аваллаха в надежде взглянуть на нее хоть одним глазком? И за все эти годы ему удалось увидеть ее только раз – там, во дворе. Она о чем-то беседовала с Хийси и смеялась. Слыша ее смех, Питер улыбался, и слезы текли по его щекам. От страстного желания быть рядом с ней ныло все тело.
Туман начал рассеиваться, послышался плеск волн, пахнуло морем. Серая земля в клубах тумана сменилась мокрой прибрежной галькой. Впереди тянулся вдоль берега каменистый уступ, поросший чахлыми соснами и елями. Ни буйной тропической зелени, ни следа волшебного народца… Воздух был холоден и сыр, от резких запахов защипало в носу. Даже крики птиц звучали непривычно. Однако все это отчего-то казалось странно знакомым. Все тело пробрала дрожь – и вовсе не из-за резкого пронизывающего ветра. Питеру стало ясно, где он. Он понял, что вновь оказался в мире людей.
Вскарабкавшись на прибрежный уступ, Питер оглянулся назад. Туман подступал к самому берегу, и сквозь его клубы не было видно ни следа, ни намека на скрытое за ним волшебное царство. Первым побуждением было – отправиться назад, в Туман Владычицы, вернуться в безопасные леса Авалона. Но Питер, поморщившись, покачал головой. «Теперь опасность ждет меня и там, – подумал он. – Ульфгер не отступится, пока не убьет меня».
Он оглядел берег – бесконечные мили зимней серости, серости мира людей. «А что ждет меня здесь? – подумал он, вновь мрачно покачав головой. – Смерть. В лучшем случае – всю жизнь прятаться по норам, как Голл. – Питер моргнул, сдерживая слезы. – Неужели для меня нет места нигде? – Он зло утер глаза. – Нужно где-то скрыться, хотя бы на время. Может, в один прекрасный день Ульфгеру надоест охотиться за мной, и я смогу вернуться. Может быть. Но только не сейчас. Не сегодня».
Питер пошел вверх по пологому склону, но вдруг его сердце екнуло, и мальчик остановился. Это была она, Владычица. Даже здесь он чувствовал ее, словно она стала частью его души, и мысль о том, что он больше никогда не увидит ее, была просто невыносима.
«Ничего. Я вернусь. А если для этого придется убить Ульфгера, найду способ».
Он двинулся прочь от берега, перевалил гребень холма, и перед ним открылась широкая долина. Далеко внизу был явственно виден дым, возделанные поля и кучка домов. В душу вновь закрались прежние страхи. Казалось, он и сейчас слышит собачий лай и крики людей, гнавших его через лес. Давние воспоминания оказались удивительно ярким. Подавив дрожь, Питер сделал глубокий вдох и выпятил грудь.
– Пусть лучше они боятся меня, – сказал он. – Я – дитя Дивных. Я – тень во мраке. Я перережу им глотки во сне.
В тени сосен и елей лежал снег. Снега Питер не видел с тех пор, как покинул мир людей. Пришлось поплотнее закутаться в волчью шкуру. Шкура напомнила о том, что мир людей полон волков, медведей и рысей, и Питер пожалел о потерянном ноже.
К тому времени как он отыскал дорогу, тени заметно прибавили в длине. Земля на дороге была взрыта конскими копытами – множеством копыт и совсем недавно. В голове зазвучал голос Таннгноста. Старый тролль предостерегал Питера, призывал не делать глупостей, но Питер пошел вдоль дороги, прячась за кустами, беззвучно скользя от дерева к дереву – точно так же он подкрадывался к диким волшебным созданиям в лесах Авалона. Вскоре он почуял запах дыма и едва не споткнулся о мертвое тело.
ebooksa