Круг замкнулся

22
18
20
22
24
26
28
30

Белянка вглядывалась в даль, пока не защипало глаза. Холодные струи щекотали ноги. Слез больше не было. Тетушки Мухомор тоже не было. Мир замер, время остановилось.

– Светлой дороги и новой жизни! – смело и громко начал Стрелок. – Сегодня, как и вчера, мы продолжаем жить! Горлица, станешь ли ты новой Ведуньей деревни Луки?

– Да. Я принимаю ответственность, Отец деревни Луки. – Горлица склонилась к самой земле, выпрямилась и окинула деревню гордым взглядом. – Клянусь, отныне все помыслы мои будут направлены на благополучие и процветание Леса и деревни Луки.

– Да будет так! – заключил Стрелок.

– Тетушка Мухомор знала об этом дне. Она нагадала, что мне выпадет вести за собой людей. Но кто мог подумать, что это произойдет так? – на миг во взгляде блеснула бессильная боль, которая тут же сменилась решимостью. – Ее смерть не напрасна! Мы остановили огненного вестника чужаков – мы остановим и его трусливых создателей! Сохраним Лес и традиции предков!

– Сохраним! – поддержал разноголосый хор, смешался с шелестом листьев, унесся ввысь.

Гулко застучали барабаны. Сельчане по одному покидали реку и широким кругом обходили поляну, с пятки на носок перекатываясь на каждый удар. Белянка завороженно смотрела на ритуальный танец и не хотела выходить из воды: пока быстрое течение омывает ноги и связывает ее с тетушкой Мухомор, кажется, будто еще ничего не закончилось.

Быть может, потому, что замешкалась и не успела присоединиться к танцу, она и заметила первой, как из-за холма с землянкой Стрелка появился белоснежный конь. Белянка никогда не видела этих степных животных из сказок и баллад: длинная шея, высокие ноги, почти человечий взгляд – сколько гордости, сколько… воздуха в этой поджарой фигуре! Но еще сильнее воображение поражал всадник в алом, в тон закату, плаще. Его черные волосы едва касались ушей и причудливо срастались с лоснящейся щетиной, которая внезапно обрывалась голым подбородком – без бороды! Словно мальчишка… но он вовсе не был мальчишкой: лицо жесткое, с огрубелыми морщинами вокруг рта, скулы широкие, нос крупный, но главное – глаза: круглые, темные, какие-то маслянистые. Взгляд прожигал насквозь. Белянка смотрела на него завороженно и не могла отвернуться. Он был красив, но красота эта отталкивала своей чужеродностью и холодом. В нем будто совсем не было тепла.

Следом за ним на поляну выехали и другие чужаки, среди них был Стел, знакомый из утреннего тумана. Он сидел на упитанном пятнисто-сером коне с мохнатыми ушами и держался в стороне. Белянка сжала от злости кулаки: обещал учить, а вместо этого разведал, где деревня, и пустил вперед себя пожар, в котором… К горлу подступила горячая волна, и Белянка зажмурилась.

Ритуальный танец оборвался, оцепенение сковало сельчан – все молчали. Когда тишина сгустилась до предела, черный всадник на белом коне зычно воскликнул:

– Рыцари Меча и Света приветствуют жителей леса! – знакомые слова причудливо искажались.

Стрелок шагнул к всаднику и гордо вскинул голову:

– Приветствуем! С чем пожаловали?

– С добрыми вестями! – широко улыбнулся рыцарь и вскинул руки, будто бы показывая, насколько хороши их вести. – Мы пришли к вам построить храм и рассказать все, что знаем о мире.

– Лес – наш храм! – Горлица ударила только что обретенным посохом Ведуньи. – Уходите!

Стрелок кольнул ее взглядом, а чужак смотрел долго, с насмешкой, потом обернулся к Стрелку и отчетливо произнес:

– Я Рокот Рэй, предводитель рыцарей Меча и Света, я буду говорить только в вашим старейшиной.

– Мое имя Стрелок, я Отец деревни Луки, – он сжал ясеневый посох, будто в доказательство своей правоты, тонкие губы побледнели.

Рокот хохотнул и несколько раз задумчиво кивнул, но казалось, он нарочно осмеивает Стрелка.

– В таком случае, Отец деревни Луки, принимай гостей! Мы пришли с миром – и как раз к празднику, – он кивнул в сторону накрытых столов.