Знакомое тепло укутало плечи, клубочком свернулось в груди, солнышком защекотало горло.
Лишившись поддержки Дождя, – вместе с другими он пошел к реке, проводить ладью к морю, – Белянка медленно опустилась на землю и улыбнулась, обретая наконец долгожданный покой, прячась за эти простые слова, заполняя зияющую пустоту его запахом и его голосом.
«Я с тобой», – стучало в голове.
Я с тобой.
И неважно… неважно все. Зачем кружится по небу солнце. Зачем воюют под звездами люди. Зачем растят хлеб и запасают солонину. Зачем просыпаются по утрам и ложатся с закатом. Зачем живут и зачем умирают.
Важно только пушистое солнце в груди.
Я с тобой.
И сердце продолжает биться.
Я с тобой.
И можно как-то дышать.
Рой берестяных огоньков окружил ладью. Вечерняя дымка подернула камыш, осоку и водную рябь. Плеск заглушил вздохи и редкие всхлипы. Белянка не двигалась с места и шептала одними губами:
– И даже смерти нет, пока ты у меня есть.
А внутри отзывалось горячее:
– Я с тобой.
Над поляной разлетелся сиплый голос Горлицы:
– Стрелок, ты свободен от имени и от мира, чтобы пройти сотню земель и небес и возвратиться с востока.
Белянка прижала ладони к груди, будто эти слова могли вырвать вновь обретенное солнце, что стучало теперь вместо сердца. Кровь ушла сквозь пальцы, впиталась в песок и прорастет травой. Колесо вертится, жизнь вьется. Куда-то вьется, да. Это все так, это все правильно и неизбежно, но…
Я с тобой.
– Мы отомстим за тебя, Стрелок. – Голос Горлицы звенел тетивой, пах смертью. – Чужаки пролили кровь, и теперь мы слышим Гнев Леса. Мы отомстим и защитим наш дом! Лес благословляет нас на бой.
– Что? – мотнула головой Белянка, отгоняя туманный морок. – Нет!