— Не религиозна? Моя родня со стороны отца были пятидесятниками из Мэриленда. Они целыми поколениями несут всякий религиозный бред. Каждую неделю я навещала его, и мы должны были признаваться в своих грехах перед всеми прихожанами. У меня от этого просто мозг взрывался!
— Ужас! — сказал отец Рейли.
— Именно, — я ткнула его в грудь. — Так что с меня религии хватит! Если бы я до сих пор ходила в ту церковь, они бы, наверное, в конце концов сожгли меня на костре. Даже мой отец — набожный, как и все распутники — запретил мне исповедоваться после того, как однажды во время воскресной исповеди я призналась в том, что занималась сексом по телефону — помнишь такую забаву? — с одним парнем. И о том, как мы с ним потом встретились, зашли домой к его знакомому дилеру за дозой амфетамина, а после трахались всю ночь. Что и говорить, на этом моим исповедям пришел конец.
Отец Рейли поднял глаза к потолку:
— Зачем я только спросил…
— Ну вот, начинается! Но ты прав — дело не в религии. Мне нравится думать, что я делаю какое-то хорошее дело. Что я не просто кровожадная особа — прости за каламбур. У меня свои представления о том, что хорошо, а что плохо. И, возможно, наши с тобой взгляды на этот счет не так уж отличаются, святой отец.
— Сейчас намного важнее, — сказал отец Рейли, — то, что происходит в той лаборатории в Нью-Мексико. Не знаю, к чему это приведет.
— Это ведет к тому, что уже началось: к войне. Я была в Нью-Мексико. Никто не знает, что там происходит, по крайней мере, народу ничего не известно. Сумеречные оказались сильнее, чем мы думали. А политики не готовы приносить новые человеческие жертвы. Поэтому они стараются отыскать «мирное решение». Но Сумеречные не мыслят подобными категориями…
— Сара, некоторые из них тоже хотят мира, — возразил Рейли. — Я сам поверить не могу, что говорю это, — сказал он с выражением муки на лице, — но мы должны хотя бы попытаться…
— Нет, нет и еще раз нет. Мы уже пробовали. И посмотри, к чему это привело. Теперь все страны идут на уступки, и Сумеречные с удовольствием их принимают. Баски и баварцы веками пытаются добиться независимости, а Сумеречные получили ее меньше, чем за пять лет? Дания даже внесла предложение отдать им Фарерские острова, если они сделают значительный вклад в развитие государства!
— Вот почему для нас сейчас гораздо важнее находиться в Нью-Мексико! — сказал Рейли с таким видом, словно он сейчас расплачется. Если бы я только знала, к чему это приведет, что с ним станет, во что он превратится, возможно, я обратила бы на это больше внимания. Возможно, мне удалось бы спасти его от самого себя.
— Сначала я оплачу мертвых, а уж потом порадуюсь за создание государства Сумеречных. Пусть даже оно и принесет мир.
И снова та же пустая болтовня, все по тому же кругу. Но этой ночью я не могла рассчитывать на что-нибудь еще, кроме этого суматошного отдыха.
На следующий день у меня появились новые задачи. Я была рада снова оказаться на улицах города, дышать полной грудью, слушать звуки активной жизни. Наш осведомитель сообщил, что с недавних пор Херйолвир увлекся такой разновидностью альтернативной медицины, как применение банок, сделанных из редкого вида китайского бамбука. Считалось, что присасывая эти банки к коже, можно улучшить ток крови и вылечить от различных недугов. И я понимала, что он обязательно попробует прибегнуть к данному лечению здесь, если действительно находится в этой стране.
Я провела небольшое расследование, и оно привело меня к целителю, специализировавшемуся на банках, который принимал пациентов в древней части старой столицы. Я долго искала нужную улицу и дом и в конце концов оказалась в темном людном переулке, и там во мраке я увидела проблески света. Белые волосы развевались по ветру. Тело мальчика было частично закутано в одеяло и плащ, со всех сторон его окружали высокие телохранители.
Вот и он. Я смогла его отыскать. Да здравствует ночь!
Когда стало ясно, что все события двигаются в одном направлении, я была уже полностью готова к этому. Я чувствовала, что все мое существование связано исключительно с выполнением целей и задач Ордена. Новости распространялись невероятно быстро: Папа Виктор II объявил, что префект Конгрегации доктрины веры кардинал Александр Наро недавно возродился.
Конгрегация доктрины веры была основана в 1542 году и являлась старейшей и главной из Конгрегаций Римской курии — главного административного органа Святого Престола в Ватикане. Главная задача Конгрегации доктрины веры заключалась в том, чтобы «продвигать и охранять доктрину веры и морали во всем католическом мире, ибо ей угрожают новые неприемлемые доктрины». Это была самая могущественная и влиятельная организация в Ватикане, известно, что она практически во всех сферах определяла политику, проводимую Папой. Сам кардинал Наро был на редкость энергичным человеком, имел импозантную внешность, часто появлялся в СМИ и много путешествовал.
Я видела, какую ярость испытывали мои братья по Ордену, хотя и не могла до конца понять всех тех чувств, которые они питали. Возможно, это было облегчение оттого, что возродился не Папа, или же отчаяние из-за того, что это сделал кардинал Наро. Его объяснения еще больше опустошили их: он хотел служить новой пастве, как служил когда-то людям, хотел принять их в лоно церкви, показать, что они такие же, как мы, стремился научить людей открытости, хотел, чтобы у него было больше лет для реализации задач, стоящих перед церковью…
После скорби пришло смятение, а затем на смену ему — ярость. Этот кардинал был слишком близок к Папе. Он имел слишком большое влияние на всю церковь. Именно об этом предупреждало церковь третье письмо, но они не обратили на него внимания. Так началась эпоха, названная ватиканскими историками «vulgaris aerae», или «нашей эрой».
ebooksa