И тут Вадик снова плачет, и все замирают в растерянности, а Ника думает: я так его и не простила, пока он был жив.
Все вспоминала «пятнашку» и шестой класс… А теперь Орлок его убил. Из-за нас. И для него эта школа № 1984 – как «пятнашка» для меня. И местное хулиганье с ножами и пистолетами – как когда-то Вадик со своими дружками для меня, маленькой Ники-Кики.
Вадик снова плачет, и тогда Гоша кладет ему руку на плечо и говорит:
– Я хочу тебе спасибо сказать. Если бы не ты, ребята меня бы ни за что не отыскали. И не спасли. Думал, вернусь – обязательно скажу, что ты настоящий друг. А вот как получилось… приходится здесь говорить. Но все равно – спасибо.
Вадик всхлипывает последний раз, поднимает голову, говорит:
– Чё, правда? Настоящий друг? – и улыбается.
Если бы мы взяли его с собой, он был бы сейчас жив, думает Ника и неожиданно для себя говорит:
– Вадик, пошли с нами.
– Куда? – спрашивает Вадик.
– Отсюда, – говорит Ника, – из этой школы. В какую-нибудь другую область.
Вадик хлюпает носом и отвечает:
– Не, я тут останусь. Я уже прорюхал, как тут все устроено, а в другом месте – кто ж его знает? Ну и с местными надо поквитаться, а то больно борзые.
Да, думает Ника, похоже, он справится. Тоже заведет себе нож или пистолет – и поквитается. Она улыбается Вадику и думает, что надо сказать, как она злилась на него все эти годы и не могла простить и как простила сейчас, но не понимает:
– Ну, тогда удачи тебе! Держись тут.
Тогда Вадик поднимает на нее глаза и говорит:
– Я вспомнил. Орлок просил передать: после меня он убьет Лёвину сестру Шуру.
Впятером они сидят на краю фонтана. Журчит вода, теплое солнце сияет в голубом небе. Брусчатка на площади гулко отдается под ногами тысяч прохожих. Голуби с клекотом и шумом крыльев опускаются к ногам всклокоченного старика с сизым носом…
– Здесь красиво, – говорит Марина таким голосом, каким обычно говорят «сейчас десять утра» или «вчера шел дождь».
В самом деле – им не до красоты сейчас.
Майк твердит:
ebooksa