Тут Джек дрожащей рукой протягивает отцу окровавленный совок, замирает на миг, а потом роняет совок на пол.
– Папа, – заканчивает он, – кажется, я его убил.
Отец выключает воду и хватает полотенце.
– Какие нашивки были на бронежилете? Не разглядел? – спрашивает он.
– Не знаю! Не знаю! – задыхаясь и всхлипывая, бормочет Джек. – Кажется… кажется, ATF. Папа, он там не один! Я видел в поле еще два черных шлема, и папа, папа, Бет побежала за мной, и, кажется, они ее схватили! Я слышал, как она кричала!
Отец, оттолкнув его, мчится в комнату. Хватает с пола джинсы, натягивает, застегивает ремень. «Глок», как всегда, в кобуре на поясе. Разрядив отцовский револьвер, Джек вернул его на место.
– Пап, остальные, наверное, пока не знают, что я убил этого, они еще не нашли тело, но что будет, когда найдут?
Голос его вздымается, прерывается истерическим всхлипом, все тело дрожит. Это не сложно – ведь горе у Джека настоящее. Мать его по-прежнему в земле: даже не превратилась в цветок – стала всего лишь пищей для цветов. Мама никогда к нему не вернется. А еще у Джека что-то чешется в мозгу, страшно чешется, с самого убийства Бет. Может, в голове завелись муравьи?
– Будет вот что, – отвечает отец. – Мы им так вломим, что они надолго запомнят, как к нам соваться! Но сначала нужно достать стволы, те, что в гараже.
Не трудясь натягивать рубашку или кроссовки, в одних джинсах он выбегает на улицу, оставляя за собой облако пара и запах мыла Ivory. Ivory, а не того, с запахом герани, из малогабаритной квартирки матери.
Быть может, чокнутая старая торговка на дороге – просто чокнутая старуха, а не его столетняя прапрапрабабушка-колдунья, приехавшая из Миннесоты, чтобы дать Джеку семена, из которых он вырастит себе новую маму. Быть может, на кладбище нет ничего, кроме грязи, травы и корней, и трупа Бет, и поросенка, которого Джек сам разделал во сне.
Но Блум Маккорт не пила – больше не пила. И задняя дверь у нее в квартире не закрывалась. И Джек помнит, чем пахли в ту ночь руки Бет. Это ему не приснилось.
Отец отправил Бет к Блум, чтобы та втерлась к ней в доверие и выяснила, не проболталась ли Блум кому-нибудь о взрывчатке в гараже. Убедившись, что мать Джека никому ничего не сказала, Бет ударила ее по голове, утопила в ванне, а потом подбросила – «подсадила» – ложные улики, бутылки из-под джина. Джек хоть и страдает ночными кошмарами, но он не идиот, – а тут все так ясно, что и идиот разберется.
Джек спешит следом за отцом. Выбежав за порог, Хэнк хватается за веревку старого ржавого колокола и звонит раз, другой, третий: сигнал тревоги.
Отец пересекает грязный двор перед домом, сворачивает к гаражу. Похоже, не замечает, что Джек отогнал «Форд». Он уже берется за двойные двери, когда Джек видит, что по дороге к ним неровной подпрыгивающей трусцой спешит Коннор в расстегнутой рубахе: глаза у него дикие, в руках охотничье ружье.
– Что…? – кричит Коннор.
– Они здесь! – отвечает отец. – Облава! Бет схватили, так что она вне игры. Будем действовать быстро – прорвемся. Пройдем как нож сквозь масло. Доберемся до восточного края Долгого Поля, там у меня под навесом стоит старый джип. К обеду будем в Айове. Там соратников много, найдем где укрыться. Но сначала надо достать стволы, те, что под трактором!
– Черт! – говорит Коннор и, хромая, первым ныряет в темный гараж.
Отец прыгает за руль «Джона Дира». Коннор спешит к воздушному компрессору, включает его, затем хватается за большой земляной бур. Если поторопиться, они достанут свои автоматы минут за пять. Джек наблюдает за ними с порога: убедившись, что оба заняты, подходит к горке мешков с селитрой у стены. Открывает клапан одного баллона с нитрометаном, затем второго. Большие белые канистры шипят, словно воздушные шарики, из которых выходит воздух. На рабочем столе, рядом с керосиновой лампой, лежит коробок спичек. Джек поджигает запал своей импровизированной бомбы, сделанной точно так, как учил его Коннор, и оставляет спички на верхнем пакете с удобрением.
А потом медленно, точно лунатик, идет к дверям. Только на сей раз Джек не спит: глаза его широко открыты, и снаружи сияет яркое солнечное утро. Он закрывает за собой двери и запирает на огромный засов. Через боковую дверь тоже не выбраться: ее Джек надежно подпер отцовским «Фордом».