Она морщится.
– Да я ненавижу это место. Да, я не ною об этом так, как ты, но, черт возьми, оно меня просто бесит. Уоррен пожирает этот город, как зомби – мозги. А мне надоело чувствовать себя кормом для местных заек. Если тебе так уж интересно, я уже давно об этом думаю. Но я откладывала и не была уверена, что переезд – хорошая идея, из-за…
– Из-за?
Она смотрит на меня.
– А вот из-за Долорес! – говорит она, сердечно улыбнувшись официантке.
Та в этот момент стоит, повернувшись к нам усталой спиной и кричит на повара. Мы знаем, что она носит в лифчике нож и выхватывает его, стоит кому-то из клиентов распустить руки или начать накалять ситуацию. Некоторые приходят сюда только ради того, чтобы посмотреть, как Долорес гневно вонзит его в стол.
– Не хотела оставлять ее один на один с уорреновскими сосунками, которые ведут себя с ней так, будто она – кусок мяса.
– Ты никогда не говорила, что хочешь уехать.
– Знаешь, в последнее время с тобой было не так-то просто пообщаться, – она проводит рукой по своим платиновым волосам-перьям.
Я замечаю у нее на голове лысину размером с монету. При виде этого зрелища у меня внутри все сжимается от боли.
– Пожалуйста, не уезжай, – прошу я.
Она наклоняется вперед и протягивает руку. На миг мне кажется, что Ава хочет погладить меня по щеке, но она лишь снимает с меня солнцезащитные очки-сердечки, про которые я совсем забыла, и надевает сама. Ее глаза скрываются за двумя стеклами в форме сердца. Темно-розовый мир превращается в бледный, чертовски грязный, подсвеченный тусклым светом дешевой закусочной. И Ава – единственное красивое, что есть в этом поганом мире.
– Что мне сделать, чтобы ты осталась?
Она бросает взгляд поверх моего плеча на входную дверь.
– Закрой уши, – говорит она.
– Зачем?
– Закрой.
Но, прежде чем я успеваю поднести ладони к ушам, слышу визг. Он ввинчивается мне в виски, точно два шурупа:
– ЗАЙКА?!?!?!
Они бросаются к нашему столу, их блестящие глаза широко раскрыты, лица искажены смесью из беспокойства и облегчения.