- Она не может уйти.
- Червь там, внизу.
- Червь ее не отпустит.
- Ты не можешь доверять Червю. Она не в себе. И ты это знаешь.
(твоя шлюха права, Генри, ты знал, что ползучий маленький червяк не в себе, когда впервые держал ее в своих объятиях, но ты действительно удивлен? зачатая в открытой могиле... с твоей сестрой)
- Заткнись, - сказал он.
- Она опять тебя дразнит? - cпросила Элиза.
- Да.
- Не обращай на нее внимания.
(ты не можешь игнорировать меня, Генри, ты не можешь, ты не можешь)
- Уходи.
(но я не уйду, я не уйду)
- Пожалуйста...
(пожалуйста, говорит он, глупый маленький мальчик, я заставлю тебя умолять, умолять...)
Червь никогда не была обычным человеком, и бог знает, как он пытался заставить ее быть похожей на других детей. Все эти строгие правила и наказания только ухудшили ее каким-то образом. Это было что-то врожденное в ней. Что-то, почти не поддающееся контролю. У нее были свои куклы, воображаемые друзья и сказочная страна Неверленд в ее собственном воображении, но не более того. Ей нравилось помогать ему, очень нравилось. Но иногда Генри задавался вопросом, не следует ли ему запереть ее на чердаке, как он делал раньше. Если она когда-нибудь нарушит правила и выйдет на улицу, попробует поиграть с другими детьми или приведет их сюда... Что ж, это будет серьезной проблемой.
А Генри не хотел неприятностей.
Только не с началом игры.
(вы думали, что она будет обычной? ребенок, зачатый в гробу? одна, вскормленная в могилах и выращенная на кладбищах?)
- Только будь осторожен, Генри. Всегда будь осторожен.
- Буду.