Девушка улыбнулась.
Высказав опасения архимандриту Успенскому об опасности привлечения к реставрации икон и картин Казанского собора людей, не владеющих достаточными навыками реставрации, Травин и не предполагал, как он был близок к истине. Кто бы мог подумать тогда, что с письма Казанского соборного протоиерея Григория Дебольского начнется история, которая впоследствии перессорит Императорскую Академию художеств и Священный Синод.
«В Совет Санкт-Петербургской Академии художеств от Казанского соборного протоиерея Григория Дебольского.
Великие творения подвергаются порче. Художники, посещавшие собор, заявили, если оставить изображения без исправлений, то некоторые совсем пропадут, поэтому разумно будет обновить образы.
В настоящем году 15 дня сентября совершится пятидесятилетие Казанского собора, со времени его освящения в 1811 году 5 сентября. При сем имею честь представить в Совет Академии художеств на благоусмотрение две сметы по исправлению образов Казанского собора — одну, составленную в 1856 году, другую — в настоящем 1861 году.
1861 год, 3 мая, № 78».
В Академии художеств на письмо протоиерея Дебольского ответили быстро. 12 мая в Казанский собор был отправлен ответ:
«Высокопреосвященный Владыка, Милостивый Государь и Архипастырь!
Сметы едва ли будут достаточны для выполнения предполагаемой работы».
Еще одно письмо в Академию художеств на имя вице-президента Григория Григорьевича Гагарина пришло от митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Исидора.
«Ваше Сиятельство, Милостивый Государь!
Касательно возобновления некоторых святых икон в К азанском соборе мною поручено Соборному протоиерею Григорию Дебольскому пригласить опытного художника для проверки написанных смет на месте».
На следующий день, 22 мая 1861 года, из Академии художеств ушло письмо вице-президента Академии художеств князя Григория Григорьевича Гагарина художнику-реставратору Петру Соколову, возглавившему после смерти Федора Табунцова реставрационную мастерскую Эрмитажа:
«Получив уведомление Высокопреосвященства Митрополита Исидора от 17 мая 1861 года, я предлагаю Вам встречу к протоиерею Григорию Дебольскому для осмотра икон по проверке сметы на исправление их».
Переписка между Академией художеств, протоиереем Григорием Дебольским и митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским Исидором касалась исключительно согласований по определению сроков работ, количеству участников составления сметы, решения других сопутствующих вопросов без разногласий. Однако очередное письмо митрополита Исидора вице-президенту Академии художеств Гагарину вызвало удивление.
«Ваше Сиятельство уведомлено, — писал владыка, — что протоиерей Григорий Дебольский пригласил еще Гавриила Яковлева, известного духовному начальству по занятиям его в Санкт-Петербургском Воскресенском женском монастыре, который нашел сумму сметы увеличенную и по его соображениям достаточно было на исправление образов около 2000 рублей».
На письмо владыки тут же откликнулся реставратор Петр Соколов:
«Вследствие отношения Новгородского и Санкт-Петербургского митрополита Исидора в Совет Академии художеств реставратор Соколов имеет честь объяснить — надо на реставрацию 2200 рублей серебром. За означенную работу можно и 1750 рублей и исполнить соответственно».
Ответа от Исидора не последовало. Замолчал и Григорий Дебольский.
Порфирий ходил по келье, заложив руки за спину, не обращая внимания на Алексея Ивановича, застывшего на входе возле массивной дубовой двери. Травин и сам был не рад новости, которую принес архимандриту: протоиерей Григорий Дебольский известил Академию художеств о начале ремонтных работ в соборе, которые не позволяли заняться реставрацией икон.