— Покажите мне фрагмент, где идёт речь об этом летающем чудовище.
Паренёк заморгал.
— Простите, я, кажется, до него ещё не добрался. Капитан указал мне на два отрывка, которые его интересуют а первую очередь. Над одним я трудился ещё в Оксенфурте, он привозил туда копию, всего страницу. Там описан некий ритуал, в сути я до конца не разобрался, но капитан, похоже, знает, о чём речь.
— А сейчас?..
— Тут ещё сложней. Много омонимов, амфиболия на каждом шагу... да ещё ведь ни одного буквального толкования, метафора на метафоре... — Похоже, взгляд ведьмаки, в отличие от рукописи, был достаточно красноречив и недвусмыслен. Мойрус закашлялся: — Э-э-э... ну, знаете, как на Скеллиге, с этими их кеннингами да хейти...
— Можно взглянуть?
Мойрус пожал плечами и протянул ему листы:
— Да, в общем, почему бы и нет? Только вряд ли вы там... это сырое ещё, знаете... В основном-то перевод готов, но нужна доработка. Ещё пару дней хотя бы, а потом свести воедино...
Насчёт «сырого» он сильно преувеличил. Листы были испещрены буквами, стрелками, прямоугольниками, отдельными словами языках на трёх-четырёх. Собственно, на все листы была только пара связных фраз: «изнанка памяти, чернее, чем нутро, изменчивей, чем ртуть...» и «насытить ненасытного».
— Это точно не поэма какая-нибудь?
— Конечно, поэма! Все сакральные тексты в ту эпоху писали в виде поэм!..
Стефан покивал и, пристроившись на узком сундуке возле столика, взял в руки книгу. Пахло от неё отнюдь не водорослями и не плесенью — книга источала сухой, пряный аромат. На обложке из чешуйчатой кожи было тиснение в виде раскинувшего щупальца кракена. Плотные листы обтрепались по краям, но чернила не выцвели, буквы не стёрлись. Ведьмак перевернул несколько страниц: везде одна и та же дичайшая смесь из трёх диалектов Старшей речи и других, ему не известных языков.
Но некоторые заголовки он смог расшифровать - и они ему не понравились. Другого, впрочем, он и не ждал.
— Как там с припасами, Мойрус?
— Ну... я потихоньку экономлю и откладываю. А еще присмотрел в трюме мешок с порчеными сухарями, их отложили до худших времён. Может, и не хватятся. Завтра-послезавтра попытаюсь перетащить.
— Куда перетащить?
— Да сюда, конечно! — Он распахнул дверцы одного из шкафчиков и кивнул на содержимое: — Вон, видите мешочек с черепом и костями, с надписью «Яд»? В нём не много сушёного мяса.
— Крысы не доберутся? Они-то читать не умеют.
— Знаете, тут всё сделано на совесть, даже диву даюсь. Дверцы плотно пригнаны, засовы надёжные...
— Ну и славно. А теперь слушай меня очень внимательно. Скоро мы прибудем на остров. Делай что хочешь, но напросись в шлюпку. И останься потом на берегу, ее сторожить. Мы с твоим братом придём, как только сможем.