— Развяжите его!
— Капитан?
— Развяжите ведьмака и готовьте шлюпки. Всем держать оружие под рукой! Райнара и Печёнку жду у себя. И этого... тоже. — Он обернулся: лицо исказилось, на лбу билась жилка. — И где, ерша вам в горло, Мойрус?! Я когда велел его позвать?
С квартердека примчался Тередо. Опасливо прочистил горло и сообщил:
— Его нигде нет, капитан! В смысле — Мойруса. Дверь в каюту была заперта, мы взломали — там пусто. Окно открыто, но нет ни лестницы, ни верёвки. Не выпрыгнул же он...
— Что?! Что т-ты?!.. — Ахавель шагнул вперёд и ударил раскрытой ладонью по щеке так, что Тередо покачнулся. — А книга на месте? Заметки?!
— Про книгу вы не спрашивали, — зло ответил тот. — И ежели желаете знать...
— Я желаю, чтобы ты закрыл пасть и делал своё дело. Де Форбин, отрядите людей, пусть обыщут всё сверху донизу. Любая подозрительная деталь, что угодно — обо всём докладывать. Остальным готовиться к высадке. И держите оружие при себе. Всем быть начеку, слышите! Эта тварь уже здесь!..
Когда Печёнка наконец вспомнил о тесаке и принялся разрубать узел, руки его тряслись.
— Вы ведь знаете, Ренни? — шепнул Стефан. — Знаете, кого на самом деле мы преследуем?
Узел наконец поддался. Старик кивнул двум пиратам, чтобы смотали канат и освободили ведьмака, а сам пошёл в капитанскую каюту. Тесак покачивался в безвольно опущенной руке, и солнечные зайчики плясали — по водной глади, по палубе, по парусам, по изумлённым лицам.
16
— На тот случай, если вы не в курсе, — сказал Стефан. — Морские монахи, что твои попугаи, копируют услышанное. Стратегия выживания: иначе им не подманить любопытных идиотов. — Он стоял у двери, сложив руки ни груди и переводя взгляд с Ахавеля на двух его компаньонов. — Кстати, об идиотах. Если бы у одного из вас хватило ума рассказать мне всё сразу, мы покончили бы с этим намного раньше.
— Нет, — отрезал Ахавель. — Не покончили бы.
Он бездумно листал принесённый Тередо Манускрипт. Нижнее веко на левом глазу подрагивало.
— С кем, по-вашему, мы имеем дело? С обыкновенным мальчишкой?
Ведьмак пожал плечами:
— Обыкновенным? Вряд ли. Но очевидно, что с мальчишкой. В первую же ночь я связал бы его и обо всём подробно расспросил.
Ахавель захохотал скрипучим, болезненным смехом.
— Ничего не забыли, милсдарь ведьмак? Он четыре десятка лет ворует и убивает детей. Летает по воздуху, наплевав на все мыслимые законы природы. «Связал бы и расспросил»!