7
Графоман, — пробормотал Лютик. — Точно — графоман.
Он в сердцах скомкал исписанный полностью с обеих сторон лист бумаги, швырнул его в угол. Горка там набралась уже приличная.
— Бумага денег стоит, — сказал кто-то за соседним столиком. — Купил бы лучше на них пива.
— Мается, бедолага, — послышалось от другого. — Каким только образом люди с ума не сходят?
Тяжело вздохнув, поэт взял очередной лист из пачки, лежавшей перед ним на столе. Обмакнув перо в чернильницу, он взглянул на проходившую мимо молоденькую служанку. Вид у той был весьма аппетитный.
— Красавица, — сказал ей Лютик. — А не желаешь ли стать ещё и музой?
— Сколько угодно, — сообщила та, останавливаясь, — за деньги.
Лютик вздохнул.
— Музы работают даром.
— Даром только птички поют, — фыркнула служанка и пошла прочь.
Поэт проводил её задумчивым взглядом и вновь взялся за перо. Немного погодя под усевшимся напротив Райдо скрипнула лавка.
— Понравится тебе, если зарифмовать «дракон» и «балкон» ? — спросил у него Лютик.
— Давай лучше поговорим о другом. — Подмастерье махнул рукой служанке. Кружка с пивом появилась перед ним мгновенно. Верный знак кредитоспособности. У служанок на это чутьё безошибочное.
— Кутить будешь? — предположил Лютик.
— Потом. А сейчас у нас есть дела. Меня заинтересовал местный дракон.
— Настолько, что ты полез за сведениями о нем в архив?
— Настолько. И полез. А тебя, как я понял, он интересует ради баллады. И ты тоже там покопался.
— Толку-то? У меня всё ещё нет истории, — пожаловался поэт. — Ни любви, ни ревности, ни страданий. Чем мне вызвать у слушателей сопереживание? Описанием дракона? Я его даже не увижу.
— А история его появления? — подсказал Райдо.