— Ну что, надумал? — спросил подмастерье.
— Нет, — сказал поэт. — В любое другое время, но только не сейчас. Баллада...
8
За горой ревел дракон. Очень убедительно он это делал, громко. Слышалась в рёве его сила, ярость, жажда добычи.
— Не пустим, — сказал усатый стражник. — Если ты не собираешься с драконом драться, то не пройдёшь. Нечего всякой шушере делать возле его пещеры.
— Чем мы можем ему навредить? — спросил Лютик, к этому моменту осознавший тщетность своих усилий и лишь из чистого упрямства пытавшийся договориться о том, чтобы их пропустили.
— Кто вас знает?
Стражник глянул на него исподлобья, взялся поухватистее за алебарду. Его товарищ, худой и очень высокий, добавил:
— Даже если и проскочите через нас, то на другом конце ущелья стоят рыцари дракона. Они шутить не любят. У них с хитрецами разговор короткий.
— Пойдём, — сказал Райдо, крепко взял поэта за руку и потащил прочь.
Тот попытался было упираться, но подмастерье на ругань и попытки остановиться внимания не обращал, а шёл себе и шёл. Свободу поэт получил, лишь когда они оказались от стражников шагах в ста. Отпустив его, Райдо спросил:
— Ну, успокоился?
— Баллада, — со страстью сказал Лютик. — Не отпускает она меня, но и не пишется. Муки творчества это называется, понимаешь? И чудится мне, что всё закончится тогда, когда я увижу живого дракона.
— А раньше ты их не видел?
— Это не считается. Мне нужен местный.
— Учти, если попадёшь в руки рыцарей дракона, они не пожалеют. Им плевать на то, что ты известный менестрель. И ты рассказывал, тебя ещё мэр предупреждал...
— Мне плевать.
— Эко тебя, братец, прихватило. Стало быть, надо искать какой-то выход.
— Выход...
Лютик посмотрел на вход в ущелье, от которого его увел подмастерье. Он был настолько узкий, что, поставив стоймя по его краям два камня и врезав в них петли, удалось подвесить массивные ворота. Проход за ними шёл через гору и наверняка заканчивался у пещеры дракона. Если бы только ворота не были закрыты и не охранялись.