Серильда не удержалась от разочарованного стона.
– Нравится праздник?
– Кто же знал, что демоны тратят столько времени на еду, питье и, – она указала на стол, за которым с громким стуком бросали кости, – азартные игры.
– Вы, смертные, так не развлекаетесь?
Она досадливо поморщилась.
– Не в этом дело. Я просто не совсем понимаю, что вы празднуете. Для
– Знаешь, а ведь эту луну не всегда называли Скорбной.
Серильда насупилась, ненавидя себя за то, что эти слова пробудили в ней интерес.
Они прозвучали, как начало истории.
– Ага, – многозначительно протянул Эрлкинг. – Ты не знала.
– Что-то мне подсказывает, что вы собираетесь меня просветить.
Он усмехнулся, явно колеблясь, но потом – потом все же продолжил.
– До того, как врата Ферлорена затворились, в это полнолуние, именно в эту ночь, душам умерших дозволялось вернуться в мир живых. При свете полной луны они переходили мост. Люди собирались на кладбищах, чтобы сделать подношения богу и попросить его благословения. Тогда это полнолуние называлось Луна Велоса, – это имя Эрлкинг произнес с явным презрением, – хотя Велос был здесь вовсе ни при чем.
– Как это? Разве не он позволял душам вернуться?
Король поднял бровь.
– Не Велос ли забирал эти души, если уж на то пошло?
Серильда нахмурилась.
–
Эрлкинг поцокал языком.
– Уж очень вы, смертные, любите изображать нас злодеями, а Велос пользуется у вас не меньшим уважением, чем любой из этих напыщенных божков. А ведь бог смерти подчас отнимает души у детей, которые еще даже не родились. Он забирает души женщин во время родов, крестьян, голодающих в неурожай, горожан, принявших страшную смерть от чумы… И при этом он все равно не злодей?