Кроатоан

Они используют компьютер, за которым работал Серхи: он мощнее.

— Вот почему за тобой фараоны гонялись, — говорит Нико. — Да и за всеми нами тоже.

— Меня загоняли, как зверя, — отвечает Логан. — Чтобы взять меня, нас ложно обвинили в похищении.

Кармела и Борха сидят перед компьютером. Флешка вставлена. Буквенно-цифровой пароль, который запомнил Нико, сработал. Весь экран заполнен графиками с ломаными линиями.

— Это теория взаимоповедения, — узнаёт Кармела, пробегая взглядом по экрану.

— Нет ничего нового под солнцем. — Борха еще не оправился после удара — возможно, сделался более сговорчивым, однако цинизм его никуда не делся.

Один из файлов выглядит как видео. Кармела нажимает на него, и экран сразу же преображается. Он разделяется на двенадцать маленьких прямоугольников размером три на четыре.

— Это записи с веб-камер, установленных на дронах, — поясняет Кармела. — Они давно уже известны всем этологам.

— А почему видео останавливается, почему появляются красные кружки? — интересуется Серхи.

— Чтобы отметить экземпляр, который находится под наблюдением, и проанализировать его поведение. Видишь эту пчелу? Она летит направо. Другая летит налево, а эти две остаются на месте… Когда мы отслеживаем шаблоны поведения каждой особи в реальном времени, мы можем подвергнуть их математическому анализу и проверить, есть ли между ними связь…

— Какая связь? — спрашивает Нико.

— Влияет ли поведение одной особи на поведение других и можно ли это предсказать. Вот что такое теория взаимоповедения. Мандель считал, что да, влияет, однако красные круги показывают, что значимых связей не наблюдается.

— Теория взаимоповедения Манделя провалилась, — изрекает свой приговор Борха.

Изображения на экране снова меняются. Теперь они транслируют поведение животных в дикой природе: один и тот же вид на всех двенадцати экранах. Кармела предполагает, что это съемки с веб-камер, разбросанных по всему миру. В подписях сплошные сокращения: СУР. КАНАД; БЕЛ. МЕКС; БОБР ФРАН; ЛЕММ. НОРВ. Маленькие млекопитающие в движении. Круги остаются красными. Двенадцать постоянно меняющихся прямоугольничков показывают жизнь животных во всем многообразии: койоты, лисы, черные медведи, еноты, нутрии, сурикаты, киты… Всякий раз один и тот же вид. Всякий раз красные круги.

Кармела потирает шею, ее что-то тревожит.

— Зачем экспериментировать со столькими животными?

— Да он с ума сошел, — комментирует Борха.

— Мудрый не сходил с ума, — подает голос Логан.

— Ну как скажешь.

Кармела тоже считает, что Мандель лишился рассудка. Она не видит смысла записывать поведение столь непохожих видов. Зачем было трудиться, расширять выборку, если даже самая показательная выборка не давала ученому показательных результатов? ТВП, как и говорил Борха, оказалась ошибочной. Но что-то в этом упорном стремлении охватить все на свете вызывает у девушки беспокойство.