О чем я только думал, когда решил позвонить треклятому копу?
— Что там? — спрашивает он.
Я делаю глубокий вдох. Мне нужен кто-то, кто может ясно думать. А Фрэнк сейчас единственный, кто приходит на ум.
— Тут Хулио, — говорю я. — Он… — Раздается щелчок. Мне кажется, что Танака повесил трубку, пока до меня не доходит, что я не слышу гудка.
— Можешь положить трубку, — говорит голос с чикагским акцентом. Что-то в голосе есть еще, но я не узнаю. — Все равно телефон не работает.
Из кухни выходит какой-то мужик. Высокий. На башке проплешина. Весь в морщинах. На лице и руках пигментные пятна.
— Да ты шутишь.
Мужик мне за дедулю сойдет. Вот только шея и руки у него — сплошные мышцы. И выправка, как у морского пехотинца. Прямо как на фотке с камеры видеонаблюдения, которую показывал мне Саймон. Я чуть не ржу, но вовремя останавливаюсь.
Может, сам он и древний, а вот «Беретта» у него в руке вряд ли. Я делаю то, что он велел. Кладу трубку на телефон.
— И пистолет, если ты не против.
— Наверное, все-таки против, — говорю я. Прямо обожаю патовые расклады.
— Кто это, Джо? — спрашивает Мариэль.
Джаветти улыбается ей:
— Сандро Джаветти. — Он ухмыляется, будто успел пошутить. — Мы с твоим мужем, можно сказать, близки.
Она встает и подходит ко мне, становясь помехой на линии огня раньше, чем я успеваю что-нибудь сделать.
— Вы можете ему помочь? — спрашивает она у Джаветти. — Он пришел домой уже таким. Я не знаю, что делать.
Джаветти сдвигается в сторону. Мы держим друг друга на мушке. Он качает головой:
— Нет. Я надеялся, что в этот раз будет иначе.
Мариэль выглядит еще более растерянной, чем раньше.
— Это ты с ним сотворил, — говорю я, утверждая, а не спрашивая. И тут меня осеняет. — С кем еще? Те ребята, которые работали с тобой. Ты и одного из них пытался довести? Только он прикончил себя раньше, чем ты до него добрался?