— Знаешь, Глеб, ты прям сердце в нож вгоняешь… Нет… Нож в сердце! Подстава, значит, да? Вот как? Я тебя хоть раз подставил, а?
— Нет, — Глеб накрывает лоб ладонью.
— Ну вот! А сейчас, блин, внезапно решил подставить? Так, что ли? Обидно, блин! да я бы свои бубенцы за твои отдал! Антонина!
— Что? — шепотом отзываюсь.
— Я не тот человек, который зайдет со спины, — серьезно и строго говорит Ярик. — И я признаю, что это мой косяк, что тогда меня не было на этом тупом корпоративе. Я бы этого козла в туалет одного не отправил! И проследил бы за тем, что бы он не нажрался так.
— Да вы бы вдвоем могли нажраться, — устало откидываюсь назад.
— Он не пьет, — Глеб потирает бровь.
— Да, не пью. Блин! Опять обидно, Антонина!
— Прости, я не знала.
— Короче, завтра стукнемся, — обиженно вздыхает Ярик. — И это… я просто нервничаю, ага? Я вас люблю.
Мои брови ползут на лоб. Неожиданное признание от мужика, которого я толком и не знаю.
— Люблю и уважаю, — не унимается Ярик. — Вы крутые. И никто никаких подстав не готовит, елки-палки. Просто тут все очень сложно.
Сбрасывает звонок, и Глеб со вздохом растерянности выключает телефон.
— Ярик у тебя пипец странный… — озадаченно чешу щеку.
— Нормальный он мужик, — Глеб откидывается назад и смотрит на меня, — с жирными тараканами, но надежный.
— Ну да, — усмехаюсь, — не каждый свои яйчишки готов отдать за босса. Самое дорогое, что есть. Это даже не сердце вырвать. Подумаешь, какое-то сердце.
— Завидуешь?
— Ну, у меня таких надежных людей нет, — скрещиваю руки на груди. — Конечно, тоже хочу.
— Ну, он же нам двоим признался в любви и в уважении, — Глеб смеется. — Значит, и за тебя отдаст самое дорогое, — а затем морщиться, — давай не будем об этом, а?
— Я теперь не усну, — перевожу взгляд на люстру. — Серьезный разговор. Да он еще у тебя интриган.