Убийство в доме викария

– А вы и в самом деле подозреваете Арчера?

– Ну знаете ли, полковник Протеро яростно нападал на него. Между ними была давняя вражда. Снисходительность не относилась к сильным качествам Протеро.

– Да, – сказал я. – Он был безжалостным человеком.

– Живи и давай жить другим, вот как я считаю, – сказал Мелчетт. – Конечно, закон есть закон, но от сомнения вреда не будет. А вот Протеро никогда не сомневался.

– Он гордился этим, – заметил я.

Наступила пауза, а потом я спросил:

– Что за удивительную новость вы мне посулили?

– Да уж, новость действительно удивительная… Помните ту записку, что начал писать Протеро, когда его убили?

– Да.

– Мы отдали ее экспертам, чтобы выяснить, действительно ли «шесть двадцать» написано другой рукой. Естественно, мы снабдили его образцами почерка Протеро. И знаете, каков вердикт? Протеро ее не писал.

– Вы хотите сказать, что это подделка?

– Это подделка. Они считают, что «шесть двадцать» написано другой рукой, только полной уверенности у них нет. Чернила точно другие, а вот сама записка – подделка. Протеро ее не писал.

– Они уверены?

– Ну как… они уверены в той степени, в какой могут быть уверены эксперты. А вы и сами знаете, что такое эксперт… Ох! И все же они уверены.

– Удивительно, – сказал я. И тут мне кое-что вспомнилось. – Между прочим, – сказал я, – я помню, как миссис Протеро говорила, что это не почерк ее мужа, только я тогда не обратил на это внимания.

– Серьезно?

– Я подумал, что это просто глупая ремарка, столь типичная для женщин. Если что-то тогда и казалось мне несомненным, так это то, что записку написал Протеро.

Мы посмотрели друг на друга.

– Любопытно, – медленно проговорил я. – Только сегодня мисс Марпл говорила, что с запиской что-то не так.

– Да, дает жару старушка! Уж больно много она знает, как будто сама совершила преступление…