– На самом деле я уверена: ты справишься со всем сам при наличии времени и терпения. Первого у тебя в избытке, зато второго совсем нет.
Она остановилась, и я практически ощутил на себе ее взгляд – легкий и нежный, как перышко.
– Ты хочешь есть? Я собираюсь приготовить яйца с беконом. Будешь?
Часть меня, которой все еще не было на все наплевать, желала позавтракать с ней. Другая же часть, презиравшая того, кем я стал, старалась избежать возможного унижения, ведь малейшие потуги грозили стать стихийным бедствием, и желала забиться в комнате в одиночестве. Но Шарлотта не какой-то болван, которого нанял Люсьен и который сбежит через неделю. Может быть, не страшно, если я поем вместе с ней и буду при этом выглядеть недотепой?
Может быть.
«Соберись, придурок! – велел я себе. – Ты хочешь есть? Так сядь и поешь. Вилка, еда, рот. Ты, чтоб тебя, не ракеты строить собираешься».
– Буду.
– Замечательно! Дай мне минутку, – я слышал улыбку в ее словах.
Я слушал шорох Шарлотты на кухне, шипение масла на сковородке, треск яичной скорлупы. Затем она разложила передо мной столовые приборы.
– Эм, вилка слева. Ложка и нож справа…
– Я помню, как сервируют стол.
– Ладно.
Судя по интонации, она закатила глаза.
Еще несколько минут неловкого молчания, и передо мной поставили тарелку.
– Приятного аппетита!
Я чувствовал идущий от еды жар, ноздри заполнил приятный аромат. В животе заурчало, и будь я один, то позабыл бы о манерах и чувстве собственного достоинства. Я набросился бы на еду как голодный зверь, используя не только вилку, но и пальцы.
Но сейчас настал важнейший момент, когда я должен был поесть перед кем-то, и я оцепенел.
– Кофе? – спросила Шарлотта.
– Да. Черный.
– Апельсиновый сок?