Посмотри, наш сад погибает

– С тех пор как ты пришёл в мою жизнь, я себя потеряла. И пыталась найти во всех, кого встречала. И в тебе тоже, – она бросила на него короткий задумчивый взгляд. – Но я ошибалась. Мне нужно было искать саму себя.

– Нашла?

Всё же это оказалось признанием, пусть и в собственной ошибке. И от этого стало… горько. Войчех отвернулся, не желая на неё смотреть. Он должен был убить её, а не желать признаний. Они были ему не нужны.

– Я хочу предложить тебе заключить договор, – её голос вдруг переменился.

Удивительная, безрассудная, отчаянная храбрость. И какая же глупость.

– Ты – мой договор.

– И я хочу, чтобы ты отменил его. Я хочу заключить договор с Мораной.

Белый невольно усмехнулся.

– Ты? – переспросил он насмешливо. – С Мореной?

Вряд ли она могла разглядеть лицо Войчеха так же хорошо, как он видел её, но посмотрела строго, поджав губы.

– Сюда идут люди князя Матеуша. Их куда больше, чем вас. Тебе не спастись. И он будет преследовать Воронов, если я погибну, пока никого не останется. Я рассказала ему обо всём: о вашей матушке, о Граче, о тебе. Он знает, как вы выглядите. Знает, как работаете…

– Он и так знал, – пожал плечами Войчех.

– Что?

Яблоня позади заскрипела, и звук тот походил на старческий смех.

– Матеуш Белозерский вырос здесь, на Трёх Холмах. Думаешь, он не знал о нас? Я видел его не раз. Он приезжал прямо сюда, к матушке, она помогала ему с его… – он махнул рукой себе за плечо. – Этот твой князь смертельно проклят и жив до сих пор только благодаря заклятиям.

– В Старгороде при нём была чародейка…

– Ага. Сюда ездить далековато.

Некоторое время Велга молчала, кусая губы, а Войчех наблюдал за ней. Левое запястье скрутило, обожгло. Он прикусил изнутри щёку, сдерживая стон, и неожиданно понял, как сильно надеялся, что эта ночь, этот разговор не закончатся. Потому что, когда это случится, ему придётся исполнить договор.

– Где ты была? – вместо всего остального спросил он.

Потому что устал. Потому что эта ночь в самом разгаре лета была и без того слишком короткой, и Войчех уже чуял приближение рассвета. Даже не оборачиваясь, он мог сказать наверняка, что небо над перелеском уже посветлело.