– Что ты хочешь сделать? – задал Чан И прямой вопрос.
– Я хочу выпустить тебя на свободу, – призналась девушка.
Эта клетка значительно уступала прежней в прочности. Когда Чан И доставили в долину из резиденции Наставника государства, тритон чуть не разнес старое подземелье. Новая темница не сможет его удержать. Печать Десяти Сторон в основании долины сломана, Линь Цанлань мертв, сила Чан И не иссякла. Побег не составит труда. Чан И мог бы покинуть долину хоть сейчас. Вот только он…
– Если я уйду, что будешь делать ты?
Цзи Юньхэ знала, что этот вопрос прозвучит. Все это время Чан И заботился о ней. Когда они выбрались из печати Десяти Сторон и вынырнули из пруда на задворках зала Штормового Ветра, Чан И мог бежать. Но он остался, потому что оберегал Цзи Юньхэ «ценой собственной жизни». Когда тритона заточили в клетку, он дал согласие Линь Хаоцину на рассечение хвоста – потому что оберегал Цзи Юньхэ «ценой собственной жизни». Сегодня принцесса Шуньдэ приказала ему говорить. Он мог отказаться, но смирил гордость и нарушил молчание – потому что оберегал Цзи Юньхэ «ценой собственной жизни». Чан И не уходил из долины не потому, что не мог, а потому, что хотел бежать вместе с ней.
Цзи Юньхэ закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Справившись с наплывом чувств, она прямо взглянула в ясные глаза Чан И:
– Я здесь уже давно и всегда надеялась, что в будущем смогу жить иначе. Я бунтовала, боролась и не сдавалась, чтобы быть достойной каждого цветка, который подарил мне свой аромат, и каждого куска пищи, который мне достался! Я хочу жить и радоваться жизни! Но если в конце концов я не получу того, чего желаю, значит, так тому и быть. Понимаешь, Чан И? Значит, такова моя судьба.
Помолчав немного, Цзи Юньхэ закончила свою мысль:
– Но это не твоя судьба, Чан И.
Случай свел их вместе. Благодаря ему Цзи Юньхэ узнала, как выглядит самая чистая в мире душа. Девушка не хотела удерживать эту душу или же обременять ее лишними тяготами. Она боялась, что в неволе его чистота оскудеет и пропадет.
– Ты должен выбраться отсюда.
Видя, что Цзи Юньхэ находится на грани нервного срыва, Чан И ответил, как всегда, мягко и ласково:
– Я не могу уйти.
В его глазах, как и в словах, сквозили нежность и упрямство. Ощутив давно позабытое тепло, сердце Цзи Юньхэ, скованное не одним слоем крепкого льда, дрогнуло и оттаяло.
38
Перемены в настроениях
Принцесса Шуньдэ покинула долину. Не прошло и полудня, как цветочные лепестки, устилавшие принцессе путь, увяли, а их благоухание сменилось гнилым смрадом. После череды дождей, ожидаемых под конец весны, в воздух взмыли тучи москитов, которые сделали жизнь в долине невыносимой.
Долго скрывать тело Линь Цанланя было невозможно, и Линь Хаоцин вскоре объявил о смерти отца. Новость потрясла долину, застигнув врасплох всех от мала до велика. Многие видели в правителе не изворотливого хитреца с безжалостным взглядом, а почтенного старца, вложившего в долину душу и все помыслы. Линь Цанлань олицетворял собой долину. Правитель был стар, слаб и подыскивал себе преемника, однако все относились к нему с уважением, пребывая в уверенности, что он будет жить вечно. Даже Цзи Юньхэ не думала, что старый лис отойдет в мир иной так легко. Однако, вопреки всему, он умер.
Линь Хаоцин сообщил, что отец скончался от болезни, но не позволил никому осмотреть тело и темной ночью предал правителя огню. Цзи Юньхэ сочла решение брата неразумным, но ничего лучше придумать не смогла. Перерезанное горло Линь Цанланя слишком явно указывало на причину смерти. Скрыть правду, обратив ее в пепел, мог только погребальный костер, который не оставил ничего, кроме повода для самых нелепых домыслов.
Мало кто поверил Линь Хаоцину. Старики принялись искать Цин Шу, прислужницу правителя, бесконечно преданную ему одному. Они готовы были скорее поверить одному из демонов, которых ненавидели всю жизнь, чем родному сыну правителя. Но найти Цин Шу, разумеется, никто не смог. Скоропостижная кончина правителя и бесследное исчезновение верной ему демоницы породили волну слухов, которые Линь Хаоцин не мог ни пресечь, ни оспорить.
ebooksa