Один в поле воин

— Кретины, что вы стоите столбом? Убейте её! — крикнул, лежащий на земле главарь и этим приказом развязал мне руки.

Я тут же кинул в группу арбалетчиков за усачом «зыбучий песок» и четверо мужчин, одетых в тяжелые, железные кольчуги и латные шлемы, ушли с головой под слой пыли. Я повернулся назад, и увидел, что мои провожатые выхватили мечи. Пришлось и этих троих, пока они не приблизились вплотную утопить в земляной ловушке. Самый левый из воинов оказался одной стопой на кромке твердой земли, но не удержал равновесие и рухнул в яму вслед за товарищами. На удивление легко разобравшись с взбунтовавшимися наемниками, я увидел, что за оружие с перепугу схватились и городские стражники. Вооруженная луками и копьями милиция не знала, как ей реагировать на конфликт телохранителей лорда, и я решил помочь им определиться с выбором правильной стороны.

— Я — боевой маг и личный телохранитель лорда Арчибальда и действую по его приказу и с его позволения, а эти люди — изменники… — ткнув пальцем в сторону распластавшегося на земле усача, заявил я, — они отравили своего господина, желая присвоить себе его богатства!

Такое объяснение происходящего вполне удовлетворило всполошившуюся городскую стражу. Похоже, многие на месте наёмников поступил бы так же, поэтому мои слова прозвучали достаточно убедительно. Настало время поговорить с бьющимся в агонии бароном. Сморщив нос от неприятного замаха, я приблизился к лорду Арчибальду вплотную и попытался выяснить, соображает он еще что-то или нет.

— Арчи, ты меня слышишь? Ау!

Мужчина вяло повернулся на звук голоса и посмотрел на меня мутным, невидящим взглядом. «Всё плохо», — подумал я. Арчибальд действительно выглядел еле живым, а я ничего не мог с этим сделать. Не видать мне обещанной платы и площадки для экспериментов, если он умрет. Лорд Кинвала был нужен мне живым, но так как я уже не владел магией исцеления, то не мог помочь ему сам. Единственное, что приходило на ум — это отвести его в Храм к жрицам. Возможно, в храме найдется противоядие. Мужчина выглядел так, словно его отравили.

— Ризольда, это ты? — пуская изо рта кровавую пену, булькая и хрипя горлом, с трудом выдавил из себя доходяга.

— Да, Арчи, что ты тут разлегся? Давай, вставай, я помогу тебе добраться в храм, — сказал я, схватив мужчину за левую руку и потянув на себя.

— Не надо… не надо в храм. Я проклят. Ты можешь… можешь снять проклятие? — отхаркивая в промежутке между словами сгустками крови, выдавил из себя мужчина.

Если подумать, моё заклинание «антимагия» должно было снимать любые проклятия. Хоть я и склонялся к мысли, что Арчибальда отравили, можно было попробовать. «Погоди-ка, это же отличный шанс выторговать себе еще какую-нибудь награду и убедить лорда выделить подвалы замка для хранения мертвых слуг», — подумал я.

— Я могу снять проклятие, но это будет дорого стоить, — желая набить себе цену, предупредил я.

— Я заплачу, заплачу! У меня есть орихалковое… кхе-кхе… ожерелье. Это семейная реликвия, я отдам её тебе! — хватая меня за руку, горячо пообещал мужчина.

— Ладно, — мысленно отметив, что предпочел бы эквивалент в монетах, сказал я и добавил, — но мне нужно еще кое-что.

— Говори!

— Мне нужны подвалы замка…

— Всё, что хочешь, только спаси меня! — взмолился мужчина и повалился набок, захлебываясь в очередном приступе кровавого кашля.

Вообще-то я собирался сказать: «Мне нужны подвалы замка, чтобы держать там отряд нежити», но раз Арчи оказался в столь отчаянном положении, что согласился, даже не дослушав до конца моё пожелание, я не стал договаривать. Можно, так можно.

Я направил на барона ладонь и только начал произносить заклинание, как что-то с лязгом стукнуло в заднюю часть шлема. Я почувствовал точечный болезненный удар по затылку, отчего невольно пошатнулся вперед и схватился за голову рукой. Там торчал арбалетный болт, проникший под шлем лишь кончиком острия. Обернувшись, я увидел перекошенное от злости лицо усача, держащего в руках небольшой, раскладной и уже разряженный арбалет. «Фух, повезло, что шлем оказался по-настоящему прочным», — с облегчением подумал я, осознав, что вполне мог умереть, а отделался лишь небольшой раной на затылке. Будет мне уроком, что нельзя поворачиваться спиной к живому врагу.

Нужно было угомонить усача, кинувшегося лихорадочно перезаряжать арбалет. Я быстро подскочил к нему и с размаху врезал кованым носком латного ботинка по лицу. Мужчина вскрикнул от резкой боли, но продолжал сжимать в руках оружие. Пришлось врезать ему еще несколько раз, чтобы окончательно вырубить. Я даже запыхался от приложенных усилий. Сначала распахнул забрало, а после и вовсе сняв шлем, чтобы продышаться и проверить серьезность полученного ранения. Затылок болел не переставая. Меня удивила реакция городской стражи и толпившихся неподалеку зевак. Они с неподдельным ужасом смотрели на хрупкую, белокурую девушку, превратившую лицо усатого бугая в кровавое месиво, когда узнали в ней тихую и забитую послушницу храма. Да уж, прислужники Культа небось на дыбы встанут, после того, что про меня расскажут горожане.

Оглянувшись по сторонам, я не заметил поблизости других наёмников, но всё равно снова нацепил шлем, оставив открытым забрало. Осторожность не помешает, мало ли, что у стражников на уме. Убедившись, что усач больше не шевелится, я вырвал из его ослабших рук арбалет и вернулся к умирающему барону. Пока не стало слишком поздно, я кастанул на него «антимагию». Тело Арчибальда покрыл золотисто-желтый кокон света и, прямо на глазах, его самочувствие стало улучшаться. Сначала он перестал при каждом выдохе харкать кровью. Через пару минут к мужчине вернулось зрение, а ещё чуть позже барон окончательно перестал трястись и к коже лица вернулся нормальный, здоровый цвет. Однако неприятный запах, от уже пропитавших одежду выделений никуда не делся. Покачиваясь и опираясь рукой об стену, лорд Кинвала встал на ноги и огляделся по сторонам.