– Единственный способ спасти их – это уничтожить тебя, монстр! – в гневе вскричал принц.
Демон холодно усмехнулся:
– Что такое? Ты ведь утверждал, будто тебя невозможно убить. Почему же теперь ты напуган? Раз ты не умрёшь, почему бы не пожертвовать собой, чтобы избавить других от страданий?
– Это и есть твой план? – рявкнул Се Лянь. – Думаешь, у всех в душе тот же мрак, что у тебя?
На большинстве лиц под постаментом читалось не облегчение, а растерянность. Люди разошлись во мнениях, спорили, но никто не решался подобрать чёрный меч. Словно прочитав мысли принца, Безликий Бай рассмеялся. Затем покачал головой и вздохнул:
– Глупое, глупое дитя.
Се Лянь увернулся, не позволив ему коснуться ладонью своей головы.
– Убирайся!
– Думаешь, они не хотят этого делать? Ошибаешься, суть вовсе не в этом. Просто никто не хочет быть первым.
Внизу вдруг раздался крик, женщина, которая до этого плакала, зарыдала ещё горше:
– Малыш, мой малыш!
Ребёнок в её объятиях зашёлся рёвом, а на его пухленькой ручке смутно проступили неровные тени. Все мигом отскочили от супружеской пары, и вокруг них образовался широкий круг.
– О нет, он заразился!
Вне себя от горя родители переглянулись, подбежали к постаменту, схватили меч, вложили его в ручку ребёнка и, стиснув зубы, пронзили тело принца. Лезвие чёрного меча было невероятно острым, и Се Лянь снова ощутил мучительную боль в животе. Пара вытащила меч и бросила на пол.
– Простите… Наш ребёнок слишком мал, у нас действительно… не было выбора. Простите, простите, простите…
Бледные как полотно, они отвесили принцу несколько земных поклонов, а затем с ребёнком на руках вернулись обратно в толпу. Рот Се Ляня наполнился кровью, и, когда она уже готова была хлынуть наружу, принц услышал глумливый смех Безликого Бая. Се Лянь прохрипел сквозь зубы:
– Над чем смеёшься? Этого ты хотел? Да ты их заставил!
Призрачный огонёк, зажатый в ладони Безликого Бая, полыхнул ещё яростнее, а сам демон беспечно протянул:
– Нужно заставлять людей показывать своё истинное лицо.
Итак, среди сотни человек один уже спасся от поветрия ликов: тёмные отметины на ручке ребёнка постепенно рассеялись, и те, кто видел это своими глазами, молча сглотнули.