– Спаси… – Но крик оборвался, когда чёрный меч вошёл в его грудь.
Только остриё клинка покинуло тело принца, как в следующее же мгновение вонзилось вновь. Крик, который Се Лянь столько сдерживал, вырвался наружу и заполнил храм.
Люди всполошились, кто-то закрыл глаза, кто-то отвернулся, а кто-то сказал:
– Не позволяйте ему кричать. Поторапливайтесь, надо покончить с этим как можно скорее!
Следом Се Лянь почувствовал, как ему зажали рот, схватили за ноги и за руки. Прямо над ухом раздавались указания:
– Держите, чтобы вниз не скатился. Не промахнитесь, если удар не смертельный, то не зачтётся!
– По порядку. Выстраивайтесь по одному. Не лезьте без очереди! Я первый!
– Так куда бить-то? Как понять, сработал мой удар или нет?
– Вонзайте меч в сердце, горло и живот!
– Если не уверены, что удар был смертельным, повторите, чтобы наверняка!
– Нельзя! Тогда ведь для других места не останется!
Нерешительность, что присутствовала вначале, улетучилась без остатка, движения людей становились всё более уверенными. Чёрное лезвие меча без конца пронзало тело принца, из его широко распахнутых глаз покатились слёзы, в горле застыл беззвучный крик.
Спасите!
Спасите! Спасите! Спасите!
Спасите! Спасите! Спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите, спасите!
Больно, больно, больно, больно, больно, больно… Больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно, больно!
Почему я не могу умереть? Почему я не могу умереть?!
Принцу хотелось завыть, надрывно и отчаянно, но он мог только хрипеть – вероятно, шею уже искромсали мечом. Боль сводила Се Ляня с ума, казалось, он страдает за несколько жизней разом и впредь уже никогда не познает мучений. Он не видел ничего перед собой, мир окрасился в чёрный, лишь один огонёк пылал вблизи, разгораясь всё ярче и сильнее, но не мог вырваться из кулака Безликого Бая.
Се Лянь не слышал своих стонов, но вдруг до него донёсся другой душераздирающий вопль – его издал призрачный огонёк. Он будто принял на себя всю боль принца и, раз тот не мог издать ни звука, отчаянно кричал за него.
Се Лянь больше не мог выносить происходящее, в горле послышалось бульканье, и сознание его раскололось на части. В тот же миг храм захлестнула взрывная волна бушующего пламени. Люди снова кричали, а огонь, несущий наказание грешникам, сметал всё на своём пути – за считанные мгновения он обратил сотню живых людей вокруг постамента в кучу обугленных скелетов.